Итак, оставался только один способ сдерживать этого гиганта, и такую возможность давали политическая система и суды. В конце семидесятых годов нефтедобытчики из Нефтяного района предприняли серию судебных атак против дискриминационных тарифов в Пенсильвании. Они обличали „самонадеянный контроль „Стандард ойл компани“ над нефтяным бизнесом“, подвергали компанию суровой критике, называя ее „автократом“ и „шайкой воров“, и требовали вынести обвинительный приговор ее руководителям, „вступившим в преступный сговор“. Тем временем законодательные слушания по железным дорогам в штате Нью-Йорк сосредоточились на системе скидок „Стандард ойл“. Расследования и судебные дела в двух штатах стали первым публичным обсуждением деятельности „Стандард“, ее широты и размаха, а также манипуляций со скидками и „уступками“. Большое жюри Пенсильвании предъявило Рокфеллеру, Флеглеру и нескольким их компаньонам обвинение в сговоре с целью создания монополии и в неуважении к конкурентам. Были предприняты энергичные попытки „сдать“ Рокфеллера властям Пенсильвании. Встревоженный Рокфеллер вытребовал у губернатора Нью-Йорка обещание не выдавать ордер на арест, и эти попытки в конце концов провалились.
В то время как судьи и общественное мнение удерживались на почтительном расстоянии, в обширной империи Рокфеллера был создан особый внутренний порядок. Прежде всего не было четких юридических оснований объединения разнообразных перерабатывающих заводов по всей стране. Таким образом, Рокфеллер под присягой с чистой совестью мог позже сказать, что „Стандард ойл“ сама по себе не владела всем множеством компаний и не контролировала их, как это утверждалось. Один из управляющих группы объяснял комиссии законодательных властей штата Нью-Йорк, что отношения среди 90 процентов перерабатывающих предприятий в стране построены на „доброй воле“ и для того, чтобы работать „в гармонии“. А другой уверял ту же самую комиссию, что его собственная фирма не имеет никакого отношения к „Стандард ойл“, и что только он сам имеет в ней дивиденды. Это и был ключ к построению организации. Только держатели акций „Стандард ойл“, а не сама компания как таковая владели акциями других фирм. Сами по себе корпорации по закону не имели права владеть акциями других корпораций. Акции держались в доверительном управлении, но не в интересах „Стандард ойл“, а в интересах акционеров этой корпорации.
Юридическая концепция „треста“ была усовершенствована и формализована Трастовым соглашением „Стандард ойл“, которое было подписано 2 января 1882 года. Это было ответом на судебные разбирательства и политические атаки конца семидесятых – начала восьмидесятых. Кроме того, существовала и причина личного характера: Рокфеллера и его партнеров стали посещать мысли о смерти. Их начали заботить вопросы наследования, и они пришли к заключению, что смерть одного из них при существующей системе компании может привести к неразберихе, спорам, судебным процессам, злобе и горечи. Трест сделает вопросы собственности ясными и определенными, не оставив места будущим дебатам. При подготовке Трастового соглашения „каждый фут трубопровода был перемерен, каждый кирпичик оценен“. Был учрежден попечительский совет, и в руки попечителей переданы акции всех фирм, контролируемых „Стандард ойл“. Трест в свою очередь выпустил 700 000 акций, из которых 191700 принадлежали Рокфеллеру, 60 000 – Флеглеру. Попечители управляли акциями отдельных компаний для соблюдения интересов 41 владельца акций треста „Стандард ойл“ и были облечены полномочиями „присматривать“ за 14 предприятиями, находящимися в полном владении, и за 26 – в частичном. В их ответственность входил подбор директоров и управляющих, которыми они могли становиться и сами. Это был первый великий „трест“, и он был совершенно законен. Но именно в этих событиях коренится причина того, что слово „трест“, формально созданный для защиты вдов и сирот, стал ассоциироваться с ущемлением прав и ненавистью. Тем временем конторы „Стандард ойл“ возникли в каждом штате, их задачей стал контроль над предприятиями, которые там находились. Трастовое соглашение сделало возможным основание центрального офиса для координации и упорядочения действий различных юридических сил. Это стало насущной задачей в связи с растущими масштабами бизнеса. Трест дал Рокфеллеру и его коллегам „щит законности и административную гибкость“, в которых они „так нуждались для более эффективного управления, и это стало его основной характеристикой“.