Бобби спросил меня:
– Так ты собираешься выйти ночью?
– Да. Когда здесь темнеет?
– Солнце заходит примерно в семь двадцать, – сказал Бобби.
– Значит, выходить надо где-то около десяти.
– Думаешь, получится выследить рой? – спросил Бобби.
– Может быть. Чарли основательно его опрыскал.
– И в результате сам теперь свечусь в темноте, – хохотнув, сообщил Чарли.
Он вошел в кухню и уселся за стол. Все с радостью поприветствовали его. Я спросил, как он себя чувствует.
– Порядок. Небольшая слабость. И голова болит адски.
– У меня тоже.
– Ты не думаешь, что эти штуковины забираются человеку в мозг? – спросил Чарли. – Они достаточно малы, чтобы забраться куда угодно. Может быть, мы с тобой инфицированы, а, Джек?
– Тебя это, похоже, не очень пугает, – сказал Рикки.
– Ну а что теперь с этим поделать? Только одна надежда и осталась – что удастся и тебя заразить. Слушайте, а неплохие спагетти.
– Равиоли, – сказал Бобби.
– Ребята, – перебил я их. – У нас здесь кого-нибудь не хватает?
– Вроде бы нет, а что?
Я ткнул пальцем в монитор:
– Кто это стоит там, в пустыне?
День шестой: 19.12
О черт! – произнес Бобби.
Он выскочил из-за стола и выбежал с кухни. Мы все последовали за ним в мастерскую, по стенам которой висели большие экраны.
Рикки на ходу сказал по рации:
– Винс, запри нас.
– Мы заперты, – ответил Винс.
Солнце уже село, но небо оставалось ярко-оранжевым, постепенно немного лиловея. На фоне этого неба возвышался силуэт молодого человека с короткой стрижкой. Он был в джинсах и белой футболке. Лица его я в тускнеющем свете разглядеть не мог, и все же мне почудилось в нем что-то очень знакомое.
– Прожектора там какие-нибудь есть?
– Сейчас включу, – ответил Бобби, и миг спустя молодого человека залил ослепительный свет.
Теперь я его разглядел…
И тут меня осенило. Он выглядел в точности как тот малый, которого я видел вчера после обеда в машине Джулии, совсем незадолго до аварии. Но только теперь, когда я снова увидел его, он походил на…
– Господи, Рикки! – сказал Бобби. – Он же точь-в-точь похож на тебя.
– Да, – сказала Мэй. – Это Рикки. Даже одежда на нем твоя.
С мгновение Рикки молчал. Потом проговорил:
– Черт побери!
– Только лицо толком разглядеть не могу, – сказала Мэй. Чарли подошел поближе к самому большому экрану, вгляделся в изображение.
– Это потому, что лица у него нет, – сказал он. Выглядело лицо так, словно скульптор начал высекать его, но бросил, не закончив.
– Дай вертикальную панораму. Посмотрим, что там на нем еще, – произнес Чарли.
Бобби повел камерой сверху вниз, и мы увидели белые теннисные туфли. Но они, похоже, не касались земли, а скорее зависли над ней и к тому же были какими-то расплывчатыми.
– Как странно, – сказала Мэй.
– Ничего тут странного нет, – откликнулся Чарли. – Рою не хватило агентов, чтобы с высоким разрешением соорудить настоящие туфли.
– Или же, – сказал я, – это лучшее, что он способен сделать из имеющихся у него материалов. Скорее всего, он генерирует цвета, под разными углами подставляя свету поверхности, с помощью которых преобразует солнечную энергию в электрическую.
– И в таком случае, – сказал Чарли, – его поведение очень усложнилось.
– Вы говорите о нем так, будто это не рой, а Эйнштейн, – раздраженно сказал Рикки.
– Чего нет, того нет, – отозвался Чарли. – Если рой выбрал в образцы для подражания тебя, так он точно не Эйнштейн.
Прежде рою с трудом удавалось создать стабильное двухмерное изображение. Теперь у него легко получалось трехмерное. А переход к нему означал, что рой не только имитирует нашу внешность, он имитирует и наше поведение, наши походки, жестикуляцию.
Наблюдая за безликим человеком на экране, мы увидели, что изображение утрачивает стабильность. Рою больше не удавалось поддерживать облик человека.
– У него на исходе энергия, – сказал Бобби.
И действительно, рой вновь обращался в облако. Между тем небо темнело, изображение на мониторе начинало утрачивать четкость.
Рой развернулся и вихрем унесся прочь.
– Еще три часа, – сказал я, – и его не будет.
День шестой: 22.12
После ужина Чарли вернулся в постель. В десять часов, когда мы с Мэй и Бобби готовились к выходу, он все еще спал. Мы надели рубашки и куртки, поскольку ночь предстояла холодная. Рикки сказал, что останется ждать Джулию, которая могла прилететь в любую минуту. Меня это вполне устраивало, я совсем не хотел брать его с собой. Винса с нами не было, он сидел где-то перед телевизором и пил пиво.