– Вещь полезная, — одобрила Славия, — но ты же, мошенник эдакий, снова попытаешься содрать тройную цену.
– Вам отдам почти даром, — мужчина сделал паузу и торжественно произнес, – десять мах!
– Воришка! — возмутилась целительница. — Ей три махи вся цена.
– Не могу отдать дешевле пяти! — почти жалобно сказал торговец.
Славия выразительно посмотрела на него. Продавец вздохнул и смирился:
– Берите за четыре. Последняя цена.
– Идет.
И Славия деловито полезла за кошельком. По ее лицу я видела, что покупка выгодная.
Дальше мы отправились в ряды с одеждой и прочими тряпичными изделиями. Пледы, полотенца, расшитые салфетки, игривые коврики, что можно класть в прихожей под дверь.
Здесь было столько всего яркого, уютного, домашнего.
Мир обретал для меня новые краски, становился более объемным и живым. Я поймала себя на мысли, что вполне могла бы его полюбить.
Мы обзавелись тряпочками для уборки, одеянием, похожим на домашний халат, парой простых и добротных платьев и скромными, но крепкими женскими ботами.
Кроме того, Славия купила для меня письменные принадлежности. Она удивилась, когда я сказала, что умею читать и писать. Хотя насчет последнего у меня пока и были некоторые сомнения. Но толстой пачке листков из плотной желтоватой бумаге и заостренной металлической палочке, в комплекте с которой шли пузатая чернильница из зеленого поделочного камня и два пузырька с синей густой жидкостью, я обрадовалась.
Еще целительница взяла несколько разноцветных атласных лент, которые я могла бы повязать на голову.
Напоследок мы пробежались по ряду, где продавались лекарственные травы и корешки, а также разные целебные артефакты. Моя покровительница взяла кое-что для себя.
– Итого, мы потратили на твое обустройство почти двадцать пять мах, — сказала Славия, — для первого дня достаточно.
– Как же я с вами рассчитаюсь? — этот вопрос не переставал меня волновать.
– Разберемся после, а теперь пойдем. Может кто в замке еще заболел, а мы с тобой тут гуляем.
Мы поторопились в повозку и скоро уже добрались до владений короля Арчибальда.
Когда мы уже подходили к целительской, нас окликнул мужской голос:
– Эй, знахарки! Что-то долго вас ждать пришлось. Тут помощь нужна, а вы ходите где-то.
Обернувшись, я увидела молодого человека, одетого по местной высокой моде в кожу с металлическими вставками.
Он был совершенно незнаком мне, я видела его впервые, это точно. Но почему-то при взгляде на него я почувствовала, как по позвоночнику пробежала холодная колючая волна, меня охватил какой-то звериный страх.
Как странно.
– Мы ненадолго отлучались по важному делу, аэлон Тибор, — спокойно сказала Славия, — пойдемте.
Аэлон - это, видимо вежливое обращение к благородным мужчинам.
Но кто же он? И почему вид этого внешне привлекательного юноши так странно на меня подействовал?
ГЛАВА 12. Что-то происходит
Я украдкой рассматривала посетителя, сидевшего в кресле. Высокий, молодой, на вид лет двадцать с небольшим. Необычная для этих мест стрижка, русые волосы не до плеч, зато есть непокорный чуб. Миловидное лицо с резкими чертами сохраняет настороженное и немного капризное выражение.
Парень снял куртку, явно из хорошо выделанной и очень мягкой кожи, кинул прямо на стол целительнице. Вызывающе и хамовато. Славия лишь поморщилась и убрала ее на крючок.
Тибор задрал рукав темно-красной рубашки, открывая сероватую повязку на предплечье.
Я обратила внимание, что он меня тоже разглядывает, напряженно, исподлобья. Может, они с Милли пересекались? Хотя это маловероятно, кажется, молодой человек - птица весьма высокого полета. Вряд ли он вообще бы заметил в толпе скромную сиротку. Это сейчас ему приходится на меня смотреть.
– Принеси теплой воды, девочка, — велела Славия, и я принялась выполнять ее распоряжение.
– Ай! Осторожнее, чего дергаешь! — услышала я раздраженный голос Тибора.
– Сукровица прилипла к бинтам, — спокойно ответила целительница, — вашей царапине около недели, и она в совершенно запущенном состоянии. Почему вы не пришли раньше?
– Думал само пройдет, — буркнул парень.
– Вы ведь образованный молодой человек, должны знать о такой вещи, как заражение. Да любой крестьянин не стал бы затягивать.