– Мать зовет, — Дора хмурилась. Лицом она походила на Дайну, только глаза были как у отца..
– Ты и меня ведь не помнишь? — спросила вдруг девушка.
Я помотала головой.
– Может и хорошо, — загадочно сказала она, — ладно, удачи тебе, Милдред.
Возможно, настоящая Милли дружила с Дорой. Но спрашивать неудобно.
Когда я зашла в домик, Дайна улыбнулась мне впервые за те несколько дней, что я ее знала. И улыбка была почти человеческая, как ни странно. Видимо, очень искренне она радовалась даже иллюзорной пока возможности получить за меня деньги.
– Получше выглядишь уже, Милдред, — одобрительно сказала она.
И тут меня очень удивила Сара, младшая девочка. Малышка кинулась ко мне, обхватила обеими ручками и заголосила:
– Не отдавайте ее страшному кузнецу Грэгу, пожалуйста!
Может, у них есть обычай оплакивать невест, едущих к жениху?
Судя по реакции Дайны, все же нет. Улыбка погасла так же нежданно, как загорелась. Мать начала оттаскивать девочку от меня, бормоча сквозь зубы:
– Вот чего удумала, глупая.
– Готова? — на пороге уже стоял Валекс.
Я кивнула и пошла на выход.
У телеги стоял Фирт, провожать меня собрался.
– Заскакивай в повозку, — велел суконщик.
Я уже было занесла одну ногу, чтобы запрыгнуть в ветхий транспорт, как за оградой послышался странный звук. Вроде горна.
К покосившимся воротцам подъехала небольшая карета черного цвета. На дверце была изображена львиная голова, прорисована белыми штрихами.
– Поди ж ты, эмблема короля! — выдохнул Валекс.
С козлов соскочил возница, неспешно подошел ограде, пнул ворота, так что они распахнулись немедленно. Да это же Матео! Королевский придворный и житель этой деревни. Одет как рыцарь - торс скрывают легкие латы, на поясе меч в ножнах.
– Куда собрался тащить добычу королевскую? — поинтересовался мужчина, глядя в упор на моего опекуна.
– Дык… к жениху. Она ему обещана.
– Деревня слухами полнится, что отказался он от нее добровольно. На базарной площади объявил, что ищет себе другую невесту. Так что опоздал ты, Валекс.
Суконщик злобно глянул в мою сторону.
– Ничего, увидит, что девка выздоровела, передумает.
– Ты мне вот скажи, с какого перепугу явился в целительскую и забрал ее? — прищурился Матео. — Или за лечение знахарю заплатил? За пребывание в месте достойном?
– Нет, — стушевался Валекс, — я… не подумавши, господин.
– То-то и оно, — покачал Матео головой, — нехорошо. Кто отрабатывать будет?
– Она! — суконщик вытолкнул меня вперед. — Она и отработает!
– За ней и приехал, — важно сказал королевский посланник, — государь Арчибальд желает свое имущество забрать. По охотничьим законам она его добыча.
Имущество? Что за гадкий, ужасный мир? Как может считаться добычей живая женщина?
– Господин! — глаза Валекса забегали. — Вознаграждение бы. Я ведь выгоду теряю с нее. Это и руки рабочие в доме. И невеста, вон какая. Синяки сойдут и хоть куда.
На лице Матео появилось странное выражение. Рука в серой перчатке потянулась к поясу. Валекс отпрянул, решив, что придворный достанет меч. Но Матео открепил мешочек, висевший на ремне и протянул суконщику.
– Этого должно тебе хватить. Больше при дворе не появляйся.
Опекун жадно схватил мешочек, вначале потряс, затем открыл. Глаза его заблестели, как будто в них отразились монеты.
– Благодарю, господин!
И подтолкнул меня к Матео.
– Иди, Милдред. Решилась твоя участь.
– Садись в карету, девочка, — сказал Матео.
– Что, прямо внутрь?
Я уже начала привыкать к тому, что в этой реальности уважения к женщинам куда меньше, чем в моей. И предположила, что меня посадят рядом с кучером или поставят на какую-нибудь заднюю подножку.
– Вот чудная! — удивился придворный. — Пойдем, дверь тебе открою.
Он вывел меня за пределы участка Симов и усадил в экипаж. Внутри никого не было и я свободно разместилась. Карета, как мне показалось, двухместная, очень узкая кабинка с двумя маленькими, обитыми черным бархатом скамейками друг напротив друга.
Всю дорогу до королевского дворца я размышляла - что же могло понадобиться от меня правителю, и как он вообще обо мне вспомнил?