Некоторое время двое командиров мерили друг друга взглядами, а окружающие смотрели на них с беспокойным удивлением.
Разрядил обстановку Катон.
— Хм… командир? — промолвил он, откашлявшись.
— Что?
— Там кто-нибудь выжил?
— Никто.
— И никаких следов центуриона Порцина?
Услышав имя своего друга, Максимий вздрогнул.
— О, с ним все в порядке. Собственно, я и задержался, потому что его искал.
— Не понимаю.
— Он не понимает! Может, прикажешь мне письменно изложить? Одно скажу: попадись мне в руки ублюдки, которые это устроили, то клянусь моей фамильной честью, что смерть их будет долгой и мучительной.
Издалека донесся топот копыт, и все взоры обратились к склону, где скакали разведчики. Один из них осадил коня возле группы центурионов, основательно обдав их пылью из-под копыт, соскочил на землю и, тяжело дыша, отсалютовал Максимию.
— Докладывай!
— Командир, мы их нашли.
Кавалерист указал большим пальцем на север, в направлении Тамесиса:
— Они там, в паре миль отсюда. Пешие. Движутся на запад, вдоль берега.
— Сколько их? — спросил Катон.
— Три, может быть, четыре сотни, командир.
Максимий одарил Катона убийственным взглядом, после чего указал разведчику:
— Ты докладываешь мне, парень.
— Так точно, командир, — растерялся кавалерист. — Есть, командир. Виноват.
Командир когорты сурово кивнул:
— Ладно. Мы их перехватим. Возвращайся к своему декуриону. Продолжайте следить за ними. О любом изменении маршрута докладывать мне. Приказ ясен?
— Так точно, командир.
— Тогда исполняй.
Махнув рукой разведчику, Максимий снова повернулся к центурионам. Усталый всадник, взобравшись в седло, еще не успел отъехать, а командир когорты уже высказал свои соображения.
— Скорее всего, эта группа послана специально, чтобы проводить диверсии в нашем тылу.
— Рейдовый отряд? — удивился Катон.
— А что же еще?
Катон пребывал в растерянности.
— Ну это же очевидно…
Макрон только головой покачал, поражаясь непонятливости юного друга.
— Очевидно? Прекрасно, центурион, раз так, не сочти за труд поделиться своими тактическими озарениями с простыми смертными.
— Это разведывательный авангард армии Каратака. Он послал их проверить обстановку у бродов.
— Но с чего тогда они напали на укрепление?
— Скорее всего, потому, что гарнизон аванпоста заметил этих разведчиков. Каратак не хотел оставлять в живых тех, кто может сообщить противнику о передвижении его сил.
— Но зачем была нужна такая жестокость? Эти зверские пытки?
— Это же варвары, — пожал плечами Катон. — Жестокость для них в порядке вещей. Они даже не осознают, что в этом есть что-то дурное.
— Чушь. Всё они прекрасно осознают… проклятые мучители. А еще лучше осозна́ют, когда им придется за все это заплатить.
— Командир, а как быть с приказом командующего? — попытался вмешаться Макрон.
Но Максимий, оставив его слова без внимания, повернулся к колонне.
— Когорта! — проревел он во всю мощь своих легких. — Приготовиться к маршу!
— Но если броды останутся без прикрытия, Каратак сможет…
Максимий повернулся и с жестокой улыбкой на лице процедил:
— Макрон, нам вполне хватит времени разобраться с варварами и прикрыть брод. Положись на меня.
— Но, командир, весь шанцевый инструмент в крепости.
— Мы еще успеем сюда вернуться.
— Если нам придется еще и возвращаться…
— Чтоб тебе провалиться, Макрон! — проревел Максимий, сжав кулаки. — Бери свою центурию и отправляйся с нею за этими проклятыми кирками да лопатами. Встретимся у брода.
— Есть, командир.
— Когорта! — Максимий поднял правую руку и указал вперед. — Шагом марш!
— Третья центурия, разойдись! — скомандовал Макрон.
Его бойцы сошли с дороги, а остальная когорта во главе с центурионом Максимием форсированным маршем двинулась по склону, направляясь к Тамесису. Пропустив бóльшую часть колонны вперед и убедившись, что Максимий не оглядывается, Макрон ухватил за руку проходившего мимо Катона и торопливо заговорил:
— Послушай меня, дело оборачивается дерьмом. Максимия явно не туда занесло. Если он захочет посчитаться за своих приятелей из форта, это может обернуться для тебя и остальных ребят большой бедой.
Катон медленно кивнул:
— Сам вижу. Постараюсь сделать, что смогу, хотя тут от меня мало что зависит. Увидимся у брода.
— Надеюсь. Будь осторожен, парень.
— Я всегда осторожен, будто ты не знаешь.