Хелена вздрогнула, но не от холода.
- Походите с подветренной стороны возле рубки - там не так сильно дует, - сказал он.
Взяв Хелену за руку, он провел ее подальше от лодки, качающейся на волнах у борта.
- Это письмо к леди Уайтт? Я вложу его в свое письмо, - сложив письма, он вернулся обратно.
Боцман передал ему потертый кожаный мешок, который уже был плотно набит. Адам засунул туда письма, затянул шнурок и опустил сумку в поджидавшую внизу лодку.
Хелена вдруг почувствовала, как сильно устала. Вдоль рубки стояли ящики, и она, найдя укромный уголок, села, укутавшись в плащ. Глядя на холодную серую поверхность моря, она поняла, насколько была близка к смерти. “Я несправедлива к своему избавителю”, подумала она, “нечего придираться, даже если на его совести несколько бочонков контрабандного бренди или пара рулонов дорогого шелка”.
Убаюканная мерным покачиванием, Хелена, вся в мыслях об Адаме Дарвелле, заснула и очнулась лишь от вкусного запаха тушеного мяса. Она открыла глаза и увидела его, стоящего перед ней с тарелками в руках.
- Ой, я так голодна! - воскликнула Хелена, выпрямилась и откинула прилипшие ко лбу завитки.
- Вы согласны поесть здесь? Погода как будто улучшается.
И действительно, резкий ветер утих, а зыбь на море блестела под лучами полуденного солнца. Она кивнула. Адам сел рядом и передал ей оловянную тарелку с жарким, толстым ломтем хлеба с сыром, а также выщербленную ложку.
Хелена с жадностью набросилась на еду, забыв о хороших манерах, так как с восьми утра у нее крошки во рту не было. Но, покончив с мясом, она вспомнила об этикете и хлеб с сыром откусывала маленькими кусочками.
- Повар будет очень доволен, когда увидит пустую тарелку, - заметил Адам и осведомился:
- Вам стало лучше?
Хелена вдруг сообразила, что закончила еду раньше его.
- Простите мою торопливость, - извинилась она. - Я даже не представляла, как голодна. У вас на яхте собственный повар, милорд?
Адам рассмеялся.
- ЖанПьер - первоклассный повар, но он скорее даст себя выпотрошить, чем вновь ступит на борт корабля. Он бежал от революции и пересек ЛаМанш в шторм. Это произвело на него неизгладимое впечатление. Я едва уговорил его покинуть Лондон и приехать в мое загородное поместье. Нет, здешний повар - один из матросов, но он неплохо готовит, а когда мы причаливаем, то мне присылают еду с берега.
Он забрал у нее тарелку и поставил вместе со своей на палубу.
- Что вы хотите выпить? Чая нет, а эль я вам не советую. Правда, у меня есть недурное бургундское. Вы не возражаете?
Хелена не привыкла пить вино, но выбора не было, а в горле у нее пересохло и до сих пор саднило от соленой морской воды. Теплая густая жидкость приятно обволакивала горло и оказалась на удивление сладкой и вкусной, но лорд Дарвелл почемуто больше не наполнил ее бокал, а лишь с усмешкой наблюдал, как у нее разрумянились щеки и заблестели глаза. От ветра волосы запутались вокруг скромной сережки Хелены, и тогда Адам наклонился и стал осторожно их высвобождать.
- Милорд! - в ужасе воскликнула она.
- Сидите смирно, иначе вам будет больно, - приказал он и мягко добавил: - Называйте меня Адамом, хорошо? - Он легонько коснулся пальцем ее щеки.
Пораженная Хелена встретилась с ним взглядом. У него были длинные темные ресницы, а глаза такие же синие, как бушлат. Он пристально смотрел на нее, и она, запинаясь, произнесла:
- Но, милорд, мы…
- Если вы собираетесь сказать, что мы не были представлены друг другу подобающим образом, то вы меня разочаровываете, Хелена! Ято считал, что вы смелее и не придаете большого значения условностям. Кто нас может здесь услышать?
Он встал и ласково взял ее за руку.
- Но… команда! - запротестовала она… и дала увести себя подальше на корму.
- Они заняты, и к тому же им хорошо платят за то, чтобы они ничего не видели и не слышали.
Хелена была уязвлена - ведь он намекает на то, что команда принимает ее за одну из тех дам, которых его светлость обычно развлекает на борту яхты.
- Судя по женской одежде у вас в каюте, милорд, могу предположить, что у них большой опыт, - язвительно заметила она.
- Полагаю, Хелена, что для вас не лишними оказались ни одежда, ни деликатность моих матросов, - он остановился у бушприта. [4] - А теперь, если вам не очень холодно, давайте полюбуемся закатом.
Хелена почувствовала, как похолодало, и не стала возражать, когда Адам обнял ее за плечи и притянул к себе. От выпитого вина у нее немного кружилась голова, а от Адама исходило тепло, и она ощущала себя в полной безопасности. Утром - а ей казалось, что это было сто лет назад, - она поругала себя за мечты о том, как его руки будут надежно обнимать ее, и вот это произошло, но у нее нет ни малейшего желания отстраниться от него, несмотря на неприличность их поведения.