Каллиопа, которая всё ещё держала вымытый стеклянный сосуд, проследила за движением его руки.
– Полагаю, колдуны не столь глупы, чтобы не знать, откуда берётся порох для снарядов, отец, – проговорила она, сконфуженно глядя на него. Она не любила спорить с ним, но Сагиил Парфянин сам воспитал в своей единственной дочери стремление к познанию, а вместе с тем и желание докопаться до истины, которая, как известно, рождается в споре.
Сагиил посмотрел на неё сверху вниз и тяжело вздохнул. Он понимал, что делать ей замечания не имело смысла.
– Ты права, – согласился он. – Порох они знают, как знают о металле, что берётся из руды. Но вряд ли хоть кто-нибудь из ведьм, живущих на просторах от Эгриси до Кортли, понимают, что творится там – за туманами гор.
– А что там творится, отец? – с любопытством спросила девушка, которая никогда не покидала пределов леса.
Отец усмехнулся, осознавая своё превосходство.
– За туманами, где жар от горячих источников торопится сойтись с леденящими кровь потоками морозного ветра, сходящего с заоблачных холмов, живут тени и призраки тех, кто навеки заточён в темнице горных цепей, – он глянул в окно и просиял.
Калли заметила перемену в его взгляде и тоже подалась к окну, оставив на столе вымытую стеклянную колбу.
– Что там? – нетерпеливо спросила она, вглядываясь в закатную даль, по которой разливалась тонкая линия света.
Отец обнял её за плечо и, проведя свободной рукой, указал туда, где на горизонте высилась, скрываясь в низких облаках, величественная вершина горы Ичетан.
– Смотри, – повелел он, наблюдая за линией горизонта. – Сейчас сама природа покажет тебе своё волшебство.
Калли вгляделась. Ей пришлось сощуриться, ведь ничего не происходило, как бы сильно она ни старалась рассмотреть то, о чём не имела ни малейшего представления. Она бросила на отца разочарованный взгляд, но тут же ощутила, как её нетерпеливо встряхнули, заставляя вернуться к созерцанию. И тогда Калли замерла. На несколько секунд её взору открылась странная и необъяснимая картина. Она увидела прекрасного всадника, который мчался верхом на коне и по всему должен был передвигаться быстрее ветра, но почему-то не сходил с места и более того – повисал в воздухе, едва касаясь края земли. Он был огромным, и Калли хорошо видела его, настолько хорошо, что могла разглядеть длинные каштановые волосы, вьющиеся по ветру, чёткий профиль лица, расшитый золотом кафтан и богатую сбрую лошади. Видение длилось считаные секунды и растворилось в закатной дымке так же стремительно, как возникло.
– Что это? – недоумённо спросила девушка, не отводя заворожённого взгляда от заметно потускневшего заката.
– Шутка природы, – насмешливо сказал Сагиил. – Игры воздуха и влаги, холода и тепла. Колдуны и ведьмы любят пускать пыль в глаза, создавая зрелищные эффекты, которые всегда надо убавлять вдвое, запомни это. Но, как ты убедилась, в мире, свободном от магии, тоже случаются чудеса, – Сагиил крепче прижал к себе всё ещё изумлённую дочь.
– Расскажи, отец, – потребовала девушка. – Я хочу знать, как это происходит.
– Я обязательно расскажу тебе всё, – пообещал он, – но позже, а сейчас давай закончим здесь и пойдём ужинать.
К несчастью, Сагиил не успел поведать ей всего. Вскоре он заболел и слёг, мучимый болями в груди, сильным кашлем и жаром. Он знал, что с ним и что ему не удастся спастись от недуга, а потому, в редкие минуты, возвращаясь к дочери из горячечного забытья, рассказывал ей, что делать и как жить дальше без него. Каллиопа не хотела этого слушать. Она не допускала даже мысли о том, что отец оставит её, но, глядя на то, как он мучился и угасал день ото дня, с горечью в сердце в один из дней примирилась с судьбой.
Он умер в самое тяжёлое для всех время, когда природа только просыпалась ото сна. Кладовые давно опустели, и повсеместно народ принимал неизбежный для них пост. Время не жизни, а выживания, когда в еду шла последняя скотина из хлева, а у тех, кто успел обзавестись обширным хозяйством, силой отбирали кур и цыплят.
Каллиопа понимала, что не сможет остаться в лесах Кортли. Если раньше она была под защитой отца, то теперь каждый день рисковала своей жизнью и честью, ведь к ней в любой момент могли нагрянуть обитатели ближних деревень и потребовать помощи. К несчастью, большинство из них считали Сагиила с его дочерью магами.