Прямо вблизи Джиллиана находился причал, к которому были привязаны две лодки. Одна была маленьким парусником с двумя мачтами, другая — крошечным яликом. Мужчины, приплывшие на паруснике, должно быть, были либо в трюме, либо в деревне, — вокруг не было ни души.
Джиллиан забрался в ялик, отвязал канат и погрузил оба весла в воду. Наступающая темнота делала его незаметным из замка — только серое пятно на волнах. Он дрожал, хотя и взмок от работы веслами. Пронизывающий холодный ветер дул над морем в сторону суши, разбрызгивая воду и застилая глаза пеной. Джиллиан явно ошибся в своих расчетах: чтобы добраться от пляжа до острова, нужно намного больше времени. От берега до замка было не более половины километра, но ему приходилось грести против накатывающихся волн, и вскоре его руки болели от перенапряжения.
Метров за двадцать до скал он решил, что было бы лучше осмотреть сооружение вначале издали и со стоном начал объезжать остров.
Маленькие островки, поднимающиеся из воды вокруг главного острова, были удалены от него на расстояние от пятидесяти до ста метров, только тот, на котором располагался темный маяк, находился немного дальше. Если бы Джиллиан ничего не знал об этих островах, то счел бы всю эту формацию искусственной, заботливо спланированной и уложенной. В любом случае это было необычное место — не удивительно, что Нестор Инститорис поселился именно здесь. Особая атмосфера царила над островом и замком, что-то, чего не смог бы почувствовать никто другой, но у Джиллиана было чутье на такие вещи. Возможно, это было связано с тем, чем занимался Нестор в своем саду под крышей. Об этом тоже упоминалось в инструкциях Лисандра.
Почти наполовину обогнув остров, Джиллиан обнаружил маленькую капеллу на северо-восточной стороне каменной стены. Она тесно прижималась к главному зданию, и войти в неё, наверное, можно было только оттуда. За высокими заостренными кверху окнами было темно, свет не горел.
Джиллиан взглянул на крышу замка. Ему нужно было немного отплыть от острова, чтобы увеличить угол обзора. Действительно, крыша центрального крыла была преимущественно выполнена из стекла: металлическая решетка служила каркасом. За стеклом Джиллиан смог разглядеть смутные очертания растений высотой с дерево, тусклый свет лился изнутри в вечернюю тьму.
И еще кое-что обнаружил он: фигуру, двигающуюся по северной стене среднего крыла, тесно прижавшись к стене, руки и ноги на маленьких железных перекладинах, торчащих из штукатурки, — пожарная лестница и грабитель.
Выше и выше вскарабкивалась фигура, не замечая Джиллиана в его весельной лодке. Она беззвучно передвигалась, повиснув на руках напротив стекольных скатов сада.
Мог ли Лисандр нанять еще одного исполнителя его воли, только для того, чтобы быть уверенным на все сто? Нет, решил Джиллиан, он бы этого не сделал, но если бы и сделал, то, несомненно, сказал бы ему об этом.
Кем бы ни был незнакомец, Джиллиан был ему премного благодарен. В гаснущем свете дня он сам не увидел бы перекладин, которые указывали незаметный путь в гнездо Нестора.
Еще некоторое время он наблюдал за фигурой, а затем развернул лодку тихими взмахами весел — он вернется утром в полном спокойствии, и доведет свое задание до конца.
«Если, конечно, до этого, — подумал он со слабой надеждой, — его не опередит другой».
* * *Фигура на северной стене схватилась за последнюю перекладину и медленно подтянулась на уступ крыши. Каменный выступ, доходящий до бедра, проходил вдоль стеклянных скатов, представляя собой своеобразную балюстраду на всю длину крыши, за которой был узкий проход. Оттуда внутрь сада вела стеклянная дверь.
Холод, впивающийся в ноги Кристофера, был невыносимым. Все чаще его посещала мысль, что ему придется прервать восхождение, но теперь он был наверху, шатающийся и промерзший, и перед ним были тайны его приемного отца.
Открывшийся его взору вид потрясал: за стеклянным фронтоном буйно раскинулся лес. Не пара растений или чахлых деревьев, нет, самые настоящие джунгли, так, по крайней мере, показалось Кристоферу, видевшему джунгли только на картинках.
Сад был неосвещен, но справа сквозь кустарник прорывалось слабое мерцание. Кристофер различал лишь силуэты крупных растений, ибо только остатки дневного света преломлялись в стекле. Он узнал лишь некоторые деревья и кустарники: на первый взгляд, они были привезены из южных стран и были несвойственны этой местности — две или три пальмы, с высокими сухими стволами. Их огромные листья висели как перья птиц над садом.