Задуманное не удалось - возле сломанной калитки детского сада к Родимцеву подошли пятеро подростков. Лет по пятнадцати, не больше. Один многозначительно вертел в руках отрезок металлической трубы, второй, так же многозначительно, показывал кастет, третий - лезвие ножа. Двое безоружные, видимо, надеются на свои бицепсы. Хотя не исключено, что стволы - за пазухами, под рубашками.
Короче, талантливые ребятишки, достойное поколение современной неразберихи.
- Вышли на дело, малявки? - с доброжелательной иронией спросил Николай. Он представить себе не мог, что его собираются грабануть. Да и что возьмешь у бедно одетого человека? - На кого нацелились?
- На тебя, фрайер, - густым, взрослым, басом ответил подросток с трубой. - Сам очистишь карманы, или тебе помочь?
Неожиданная ярость охватила Родимцева. Мало ему преследующих убийц и фээсбэшников - школьники пытаются достать. Ну, он сейчас им покажет, так покажет, что впредь закаются приближаться ближе ста метров!
Дальнейшее для малолеток позже вспоминалось разве только в дурном сне. Об"ект охоты превратился в охотника. Резким ударом ребром ладони по шее свалил главаря. Тот упал, как подкошенный, разрывая на груди рубашку. Пригнувшись, пропустил встречный удар владельца кастета, ударил его головой. Одновременно кулак врезался в солнечное сплетение. Отпрыгнул в сторону, развернулся и носком босоножки достал обладателя ножа. Точно в пах. Два оставшихся, испуганно по щенячьи повизгивая, рванули в темноту.
В качестве спортивных судей - два милиционера. Впечатления - прятались за деревьями, выжидая исхода короткой схватки. Возможно, и так. Убегающих малолеток не тронули, на хрипящих и ползающих по земле - нуль внимания. Зато сноровисто скрутили Родимцева, застегнули за спиной наручники.
- За что? Я ведь оборонялся. Эта мелкотня решила ограбить.
- Вечером мамочке поплачься, зараза! - один из милиционеров приложился палкой по пояснице, второй в это время сноровисто опорожнял карманы, Посидишь в обез"янике - ещё что-нибудь придумаешь.
Старший патруля снова залез в только-что опорожненный карман Родимцева и вытащил пакетик в целофановой обертке.
- Говоришь, ни в чем неповинен, да? А это что у тебя - наркотик. Явное преступление!
Доказывать, что у него не было никакого наркотика, что пакетик подброшен, что он требует немедленного присутствия адвоката - зряшная потеря сил и нервов. Ибо невиновность недоказуема, у патрульных - полная власть, им поверят, парню - ни за что. Только посмеются.
Так и получилось.
Николай стоял перед столом дежурного по отделению. На столе документы и бумажки, выскобленные из его карманов. Даже пачка сигарет с заправленной в неё зажигалкой. Рядом, в качестве решающего вещественного доказательства - пакетик с героином.
Дежурный равнодушно перелистал паспорт, более внимательно оглядел штамп регистрации. Не раскрывая, переложил с места на место военный билет. Похоже, решение уже принято, приговор подписан, проверка - чистая формальность.
И вдруг его глаза широко раскрылись. Он увидел визитную карточку с золотым обрезом. Будто не доверяя себе, несколько раз перечитал вслух.
- Вера Борисовна Ольхова... Ольхова?... Откуда у тебя?
- Верочка - моя сводная сестра. Дала на всякий случай, - с невинным видом оболганного пацана, нашелся Родимцев.
- Не брешешь? Гляди, парень, ежели придумал, так обработаем - сам смерти запросишь... Значит, говоришь, сводная сестричка? А кем она доводится господину Ольхову?
Глупый вопрос, но Родимцев принял его, как вратарь принимает одинадцатиметровый.
- Конечно, дочерью... Не верите? Тогда разрешите позвонить.
Лейтенант осторожно отложил в сторону визитную карточку. Будто побоялся причинить ей боль.
- На один звонок по закону имеешь право. Звони.
Господи, истово молился неверующий парень, сделай так, чтобы случайная знакомая оказалась дома! В трезвом состоянии. Боже, сотвори чудо, пусть она узнает парня, с которым чокалась в уличном кафе! Ибо Вера Борисовна единственная надежда снова не попасть на лагерные нары.
То ли перегруженный людскими молитвами Бог услышал мольбу несчастного беглеца, то ли Родимцеву просто повезло, но в трубке раздался чуть хриповатый от чрезмерного курения женский голос.
- Вас слушают.
- Верочка! - ликующе закричал Николай. - Узнаешь, кто с тобой говорит?
Лейтенант подморгнул сержанту, тот обещающе покачал палкой. Дескать, не узнает банковская дочь фрайера - так его отделаем, что короткое словечко "мама" выдаст в три приемы.
Вторая удача! Вера Борисовна узнала звонившего.
- Как же мне тебя не узнать, младенчик. Конечно, узнала! Откуда звонишь, какие планы?
Окончательно успокоенный парень насмешливо поглядел на сразу поскучневшего лейтенанта. Перевел взгляд на его подчиненного, который оставил в покое черную дубинку, подошел к стене и принялся изучать давным давно изученые инструкции и об"явления.
- Тут у меня возникли проблемы с милицией. Не пугайся, ничего страшного, думаю - разберутся... Ты ночуешь дома?
- Да... Какое отделение?
Родимцев вопросительно поглядел на дежурного. Тот понял и прошептал нужные данные. Николай продублировал их Ольховой.
- Выезжаю!
Глава 6
Обстановка в прокуренной комнате изменилась. Лейтенант выгнал начальника патруля. И все же освобожденный от наручников задержанный посажен, до появления сводной сестрички, в обез"яник. Сидящие там алкаши переселены в камеру.
Ольхова вошла, будто не в отделение милиции - в отцовский офис к подобострастным клеркам. Оглядевшись, придвинула ногой стул, уселась, аккуратно одернув сверхкороткое платьице. Вопросительно подняла брови. Дескать, что произошло, за какие-такие неблаговидные поступки задержан этот человек.
Лейтенант, наоборот, поднялся.
- Видите ли, Вера Борисовна, задержанный Родимцев зверски избил гуляющих пацанов. Мало того, у него в кармане обнаружен героин...
- Сколько?
- Не меньше двух граммов...
- Я спрашиваю не о наркоте, которую вы ему подсунули, - презрительно отмахнулась девушка. И снова, с нажимом, повторила. - Сколько?
Лейтенант отвел взгляд, принялся перекладывать на столе какие-то папки. По молодости лет и отсутствию должного опыта он не решался назвать сумму. А чего, спрашивается, бояться? Уголовного дела не заведено, сержант, получив часть выкупа, будет помалкивать.
Николай из обез"янника с интересом наблюдал за беседой. Будто об"ектом торга был не он, а кто-нибудь другой. Тот же взлохмаченный алкаш, только-что переселенный в камеру.
- Трехсот баксов достаточно?
- Видите ли, Вера Борисовна, сержант нашел героин...
- Это ваши проблемы... Четыресто?
- К тому же, зачинщик драки. Покалечил трех подростков...
- Послушайте, лейтенант, мне некогда. Называйте свою цену и расстанемся... В противном случае мне придется обратиться за помощью к отцу.
Дежурный не просто побледнел - посерел. Он отлично понимал, что его ожидает, если всесильный олигарх снимет трубку и позвонит тому же заместителю министра. Или - самому министру. Не помогут ни ночная драка, ни обнаруженный у задержанного наркотик.
- Вера Николаевна, мне ведь придется делиться с сержантом, - дежурный, наконец, перешел на полную откровенность.
- Пятьсот!
Вместо ответа, лейтенант отпер обез"янник. Ольхова отсчитала договорную сумму. Полное взаимопонимание.
- Иди, парень, гуляй. Да не забудь расцеловать свою сводную сестричку. Если бы не она, париться бы тебе сначала - в изоляторе, потом - на зоне. Мой тебе добрый совет: постарайся больше к нам не попадать, живи тихо, дыши через раз...
- Все, лейтенант, пошабашили, - резко прервала Вера Борисовна милицейские нравоучения. - Торг состоялся, можете продолжать несение службы... Пошли, младенчик!
Лейтенант подобострастно проводил к выходу "братца" и "сестричку". Даже дверь придержал...