Николаю казалось, что он попал из огня в полымя, что в загадочном мире, куда бросила его судьба, могут вспыхнуть более страшные неприятности, нежели те, которые преследовали его после изгнания из "рая".
Размышляя, он бродил по ухоженным аллеям пустыного парка. Искал и не находил ответы на мучающие его проблемы взаимоотношений обитателей загадочного особняка. Конечно, те, которые касаются его безопасности. Постоит возле ворот, бездумно глядя на молчаливого охранника, покурит в беседке с узорчатыми, мастерски выпиленными столбиками. И снова - ходит, ходит.
Не раз и не два в голову приходила дерзкая мысль плюнуть на все и, действительно, как обещал матери, рвануть на Север за длинным рублем. Авось, через год-другой в Москве забудут о его существовании...
Нет, не забудут, скорее, наоборот, к фээсбэшникам и килерам добавятся обиженные Ольховы.
Неожиданно остановился. Будто натолкнулся на препятствие.
На скамейке, по привычке потирая ушибленное при тренировочной схватке колено, сидел Рекс...
Глава 10
Родимцев никому не верил в особняке: ни хозяину, ни его дочери, ни Бобику, ни телохранителям. Ром и Полкан - наиболее приближенные к Ольхову, как это ни странно, вызывали меньше подозрений, нежели откровенный и доброжелательный Рекс. Несмотря на воинскую службу в одном и том же роде войск. С узколобыми дегенератами, запрограммированными на убийство все ясно и понятно, а вот десантник - загадка.
Под личиной друга вполне может прятаться предатель. Разве мало было в их полку стукачей и подхалимов! Однажды, братва малость поучила ефрейтора, бегающего на поводке у комбата. Так поучила, что парень пару месяцев провалялся в окружном госпитале, потом его списали по болезни.
Ведь Рекс сам признался, что банкир поручил ему слежку за новым своим охранником. Втереться в доверие, доверительно открыть малую толику тайн, которыми, будто рождественский гусь яблоками, буквально напичкано жилище финансиста.
Само по себе признание ничего не доказывает, может быть обычным ловким ходом опытного стукача. И все же в сердце загнанного в угол парня теплилась надежда - вдруг он нашел настоящего друга, на которого можно опереться. Слишком мало у Родимцева было близких людей.
Но демонстрировать потаенные симпатии или антипатии опасно. Лучше всего вести себя так, чтобы Рекс уверился в искренней дружбе Николая. Без перехлеста или недосказанностей. Ведь именно Павел на сегодняшний день единственный источник информации. Неважно, достоверной либо фальшивой.
Поэтому Родимцев с радушной улыбкой на лице и дружески протянутой рукой подошел к скамейке, надежно укрытой кустами от возможного наблюдения. Тем же охранником, расхаживающим возле запертых ворот.
- Здорово, десантник! Кажется, сто лет не видались. Как дела?
- Дела - в прокуратуре да в милиции, у нас с тобой - делишки, истертой до дыр фразой щегольнул Павел. - А не встречались мы с тобой всего несколько дней, - улыбнулся он. - Спрашиваешь, что делаю? Как видишь, отдыхаю. Хозяин не взял с собой, сказал: инвалиды не нужны. Прихватил Бобика, Рома и Полкана.
- Далеко ли уехал?
- Не доложил. Я уже говорил - у нас твердое правило: ничем не интересоваться. На подобии телков, жующих травку и мечтающих о более вкусной пище.
Разговор - ни о чем. Сплошные туманные пустышки. Николай мучительно думал, как перейти к главному, но ничего придумать не мог. Главное - узнать на какую роль в какой постановке введет нового телохранителя Ольхов. Ведь хитроумный Борис Моисеевич выразился внятно и четко: пока будешь охранять дочь!
Как долго продлится это "пока" и куда оно выведет?
- Когда возвратится тоже не сказал?
Вместо ответа, Рекс пожал плечами. Дескать, язык намозолил рисуя обстановку в особняке и непреклоные правила поведения, а ты бьешь в одну точку: зачем да почему?
- Вера Борисовна дома?
- Пасет хозяйство. Банкир никогда не берет её с собой. То ли не особо доверяет, то ли наоборот, - помолчал и вдруг выдал новую информацию. - А вот то, что Бобик полез в машину, лично для меня - новость. Обычно сидит, будто пес в конуре. Значит, намечена серьезная операция, какая именно - не скажу, не знаю. После такой же поездки в начале года хозяин прибомбил сразу три газеты.
- Как это прибомбил? - равнодушно спросил Родимцев. Бизнес Ольхова не интересовал его.
- Скупил контрольные пакеты акций. Конечно, по дешевке.
- Значит, Ольхов диктует свою волю газетчикам?
- И не только им. Телевизионщики шестерят на банкиров, радио лишнего слова не скажет без их разрешения. Ольхов и без акций - хозяин. С полгода тому назад один наивный репортер выдал в журнале разоблачительную статью. Нет, не об Ольхове - по поводу непонятного обогащения руководителя одной партии, который молится на нашего хозяина. Вскользь, без фамилии, проехался и по нашему с тобой боссу.
- Закрыли журнал?
- Нет, похоронили репортера. Ехал в своих нищенских "жигулях" на работу и столкнулся с фургоном. Вернее, фургон подшиб "жигуленка". Так "неудачно", что того выбросило на полосу встречного движения. Самосвал завершил операцию. В лепешку. Чтобы достать тело неудачника, резали кузов автогеном.
- Думаешь, покушение?
- И думать нечего. Невооруженным глазом видно. Наивен ты, десантник, аж тошнит. Любой бизнес чистым никогда не был и не будет - закон, который ещё никто не отменил. Не зря говорят, что на любой пробе золоте - след пролитой крови.
Кажется, Рекс сам, без подталкиваний, вышел на ту главную тему, которая больше всего интересует Родимцева. Он и раньше подозревал, что непонятные экзамены в тире и в спортзале относятся не к предстоящей охране хозяев. Вернее, не только к охране.
- Ваша тройка тоже причастна? - прямо спросил он, вонзив в лицо собеседника испытующий взгляд.
- К чему причастна? - изобразил недоумение Павел. - Что ты имеешь в виду?... А-а, кажется, догадался... Вот что, дружан, прими добрый совет: не лезь в эти дела - дольше проживешь... Прости, мне - к врачу. Назначил дерьмовые процедуры: ежедневно - массажирует, чем-то облучает. Эскулап дерьмовый, сосунок!
Он пожал Николаю безвольно лежащую на коленях руку, поднялся и сильней обычного захромал к входу в особняк. Проводив его настороженным взглядом, Родимцев случайно поглядел на окно биллиардной. Ему показалось - в нем мелькнул силуэт Вавочки.
Неужели она подглядывала, контролировала поведение своего агента Рекса?
А если, все, что бывший десантник сказал и о чем выразительно промолчал - правда? Если Родимцева, действительно, готовят в особую группу киллеров, нужно либо немедля бежать, либо до полного прояснения ситуации притвориться этаким наивным олухом.
* * *
Ровно в девять утра, по обыкновению, не постучав, в комнате появилась Вавочка. В полном боевом: обтягивающие бедра черное трико, мужская черная водолазка, сверху наброшена легкая куртка. Сумочка отсутствует, но внутренний карман курточки слегка оттопырен. Там могут лежать и стопка непременных баксов, и макияж с носовым платком, и... пистолет. Наряд завершает лихо, набекрень посаженая на кудрявую голова все та же лужковка.
Николай в одних плавках перед настежь открытым окном занимался гимнастикой. Он уже успел три раза оббежать парк, теперь работал с гирей и гантелями.
Девушка привычно развалилась в кресле и принялась с интересом наблюдать за тем, как парень подбрасывал и ловко ловил тяжеленную гирю, манипулировал с гантелями. Выпуклые бицепсы, играющие мышцы тренированного тела.
- Здорово получается у тебя, младенчик, - разнежено мурлыкала Вавочка. - Сильный мужик, ничего не скажешь, счастливой будет баба, которая с"умеет взнуздать такого жеребчика.
Николай отложил гирю и гантели, не скрывая наготы, подошел к креслу. Ольхова нет, никто не подслушивает, появилась возможность поговорить более откровенно.
- Сама не хочешь попробовать?
В ответ - насмешливое мурлыканье.
- Не раз говорено: не гони лошадей. Всему свое время. Сексу - тем более... Собирайся, поедем на стрелку.