Удержать невозможно.
На ладони огонь - отпусти.
Пусть бежит, пусть ползет, пусть летит -
Сколько сможет
И не плачь, если видишь над пропастью,
Что ее оборвались следы
- Расскажи нам что-нибудь волшебное, - попросил однажды Ро.
Никто не возразил. Вряд ли его гостям хотелось слушать волшебные истории, но все промолчали. Свет потушили, оставив лишь несколько искр в очаге, арфист нежно перебирал струны, создавая странную, едва уловимую печальную мелодию. Сумерки вползали в зал, сливаясь с цветом платьев.
Так рождались необыкновенные сказки, которые потом расползались по Иссею в самых немыслимых вариантах.
- Да.
Давно, много лет назад немного южнее Иссея был город, все крыши которого были выкрашены в синий цвет. Чтобы звезды, живущие на синем небе, были добры к людям, живущим в синем городе. И правил городом король-колдун. Это был мудрый и гордый человек. И люди слушались его лишь отчасти из-за страха, потому что был он справедлив.
Это был великий маг, непревзойденный никем. И, в гордости своей, он поверил во всемогущество своей магии. Он верил, что нет ничего такого, чего он бы не смог добиться, или, чего не сможет добиться кто-нибудь другой при помощи магии. И захотел узнать секреты, которые недоступны людям. И ради этого нарушил законы, по которым всегда жил.
Больше всего, чем обладал, король дорожил белыми конями, детьми Бога Времени Лаогдене. Но он принес их в жертву, убив собственными руками. И тогда время остановилось...
Время остановилось. Время замерло, превратившись в цепь отдельных, коротких мгновений. Каждое из которых жгло, причиняя невероятную боль. Тело не может выдержать это, не сгорев или не уничтожив все вокруг. Огонь пробежал по рукам в поисках выхода, заметался по залу, охватил занавеси и успокоился, найдя очаг.
Взвизгнула одна из дам. Гости заметались по залу, кинулись к выходу. Ро опомнился первым, сдернул горящую ткань и бил ее сапогами до тех пор, пока огонь не стих. Принесли воду. И кто-то сказал: “Госпожа, твои руки!”
- Огонь не случаен, - Сказал Ро позднее, когда они остались одни. - Я думаю, все видели, как это произошло. И твои руки...
- Что - мои руки? - она подняла к лицу перевязанные ладони. Они еще болели, но раны затягивались слишком быстро.
- Зачем ты это сделала? Как ты это сделала - вот, что я хотел спросить. И когда это повторится снова. И что мне теперь делать. Что?
- Что?
-У меня нет теперь выбора. Все знают, что ты колдунья. Я защищал тебя, пока мог. Но теперь ты опасна. И они...
- Я не боюсь их. Я никого не боюсь.
- А я боюсь. - Неожиданно он поднял лицо и посмотрел прямо ей в глаза. - И больше всего я боюсь тебя. Прости, но это так.
- Я уйду?
- Да. Только... только не сейчас. Подожди. Еще хотя бы день...
- Зачем?
- Подожди. Завтра, может быть, я пойду с тобой. Но мне надо привыкнуть.
- Я ухожу сейчас.
В жизни слишком много расставаний. Привычно положив тонкие ладони на его плечи, Тиа слегка приподнялась на пальцах, легко коснулась губами его лица.
- Я ухожу сейчас. Прощай, мне было хорошо с тобой.
Я укрою тебя от печали
В самом сердце беды и разлуки,
В самом диком сплетении снов,
На одном из последних земных берегов
Где слова не звучали.
Крики птиц, улетающих к югу,
Опустевшие земли, увядшие травы.
Ни следа из того, что с тобой обещали друг другу.
Подожди - я укрою тебя от печали -
Если это позволят мне вьюги.
- Норт! Стой! Да подожди же ты, Норт!
Пробираясь сквозь толпу, она отчаянно расталкивала локтями людей, стараясь не потерять из вида человека, напомнившего о детстве. И уже догнав, и коснувшись его плеча, она поняла свою ошибку.
- Чего тебе?
На Тиа смотрели хмурые глаза. Чужое злое лицо, всклокоченные волосы, родинка на левой щеке.
Это не мог быть Норт, ведь со дня разлуки прошло уже почти пятнадцать лет, а этот человек гораздо моложе. Это не он.
Но, ворочаясь на неудобной кровати постоялого двора, она чувствовала неслучайность встречи. Всю ночь вызревало предчувствие, и утром она проснулась с твердой уверенностью, что Это произойдет.
Найти попутчиков оказалось несложно. Узнав в ней жрицу Богини, ведущий колонны с радостью предоставил Тиа место на одном из свои возов. Заручиться поддержкой колдуньи накануне зимы казалось ему большой удачей.
Большая осенняя ярмарка закрылась, и из города тонким ручейком потянулись телеги купцов и ремесленников. Пройдя вместе первую часть пути, позже они расползались по разным дорогам, и уже через три дня после начала пути от длинной колонны осталось немного.