– Летающая капсула? – тихонько спросил художник.
– Да, – кивнул Трисмегиста. – Совсем небольшая, рассчитанная только на одного человека и заполненная особой жидкостью для дыхания на больших высотах или под водой. Да и не только для дыхания… Примерно за минуту до падения Фатты, я предупредил дочку. Мысленно-мысленно… К счастью, она успела добежать до скорлупки, стоящей возле входа в ваш дом, и прыгнуть в неё. Я видел из космоса, как ненаглядный зелёный материк мгновенно побелел, и знал, что здесь, во льду – моя дочь, но помочь не мог. После тарана наша вайтмара полностью потеряла управление и упала посреди нынешней пустыни Сахара. Вместе со мной осталось лишь пятеро жрецов. Но я знал главное – мои дочь и супруга живы и здоровы… Просто я не мог их осязать, но общение, ощущение друг друга не прекращалось ни на минуту. Все эти тысячи лет.
– Покажи заветное место, хотя бы на этом глобусе! – запальчиво воскликнул Влад. – Где мне искать?
– Успокойся, – Гермес подошёл к столу и, подняв фужер с шампанским, протянул его зятю: – Я скажу тебе точные координаты, причём, в трёх измерениях. Наша красавица замурована в местности, которую называют Землёй Королевы Мод, ровно в четырёх километрах строго на юг от бельгийской полярной станции. Толщина ледяного купола там две тысячи метров…
– Купол? – переспросил Рощин. – Значит, под ним свободное пространство до земли?
– От крыши вашего дома до морозного потолка всего метров триста-четыреста, – кивнул Трисмегиста. – Приблизительно… Точнее не скажу, но эти данные не особо важны для спасения дочери.
– Наш дом цел?! – художник залпом осушил бокал. – Немедленно звоню Лизе! В Брюсселе уже день… Хотя, погодите-ка! Прости, Гермес, но как ты узнал все эти расстояния?
– Полярники у меня там без дела не сидели, – вальяжно махнул рукой кудесник. – Я примерно представлял, где Светлочка. Ну, и заставил учёных потрудиться – всякие эхолоты, радиоволны… Потом они всё забыли.
Влад задумчиво взъерошил волосы на голове:
– Нужно придумать аппарат, проходящий сквозь лёд…, -живописец посмотрел на Светлу: – Птичка, а ты, как бы, в летаргическом сне?
– А разве, похоже? – рассмеялась фея и тут же утвердительно прищёлкнула языком. – Да, по сути, ты прав.
– Сразу проясни, как тебя разбудить, – напористо произнёс художник.
– Конечно… – ласково промолвила девушка. – Давай, папу отпустим. У него много дел…
Рощин соорудил на лице немыслимую гримасу:
– А у меня к нему ещё больше вопросов… Ну, хорошо-хорошо, после поговорим. Прощай, Гермес!
– Прощай, Влад! – уже из пустоты раздался голос Трисмегисты. Он не любил долгих поклонов и поцелуев при расставании. Да и дел много.
Сорок восьмая глава
«Улисс», а вслед за ним и фрегат миновали Панамский канал. Яхту запустили в шлюзы без проволочек, а вот за проход боевого корабля без очереди пришлось внести солидное добровольное пожертвование в местный фонд памяти погибших моряков. Вносил, естественно, Рощин. Но ни секунды не жалел этих ста тысяч долларов. Особенно, когда увидел десяток разномастных судёнышек, дрейфующих сразу за невидимой чертой пограничных вод. В бинокль он вместе с капитаном Вилли прекрасно разглядел на палубах этих морских хищников вооружённых людей, и даже зачехлённые мощные пулемёты и легкие пушки. Причём, как скоро выяснилось, надеяться на скорость собственной яхты, оказалось бессмысленно. Эти, на первый взгляд, медлительные стальные черепахи оказались очень быстроходными. Едва пираты заметили, идущий следом за «Улиссом» фрегат, то бросились, буквально, врассыпную. И уже спустя полчаса, горизонт стал чист.