На вечер понедельника Влад не договаривался о встрече с Наташей. Он уже сильно соскучился по своему аппарату, да и девушка особо на свидании не настаивала. Она боялась надоесть, перекормить собой милого друга. Да и по идеально сверкающей ванне истосковалась. Ей очень хотелось полежать в теплой водичке с закрытыми глазами и помечтать, как всё будет в Англии?
Рощин секунда в секунду запараллелил записи, сделанные с четырех сторон драгоценного дерева, чтобы узнать, кто тот таинственный человек, который сто тридцать лет назад зарыл клад. Причем, по просьбе папы любимой Светлы. Влад наговаривал в микрофон наиболее подходящие для поиска фразы: «рыть землю», «копать почву», но папка для файлов оставалась пустой. «Как же он затолкал их туда?!» – вслух с отчаянием произнес он. И его осенило. Именно, затолкал! Он пробасил в микрофон: «Затолкать изумруды в землю». Программа оказалась удивительно чуткой и умной – совсем как Светла – через некоторое время более полусотни видеофрагментов ожидали просмотра. Рощин щелкнул мышкой по первому, а затем и по второму файлу.
Некий интеллигентный уже немолодой гражданин с бородой ходил вокруг дерева, ронял из мешочка изумруды и аккуратно заталкивал их тростью в мягкую почву. Влад даже разглядел, что на нижнем конце тросточки находился специальный металлический набалдашник в виде чашечки. Туда камень попадал, словно в надежную оправу и легко уходил на глубину. Да там и оставался. Лицо у господина показалось Рощину знакомым, но он сомневался: «Ну, нет! Не может быть!?» Влад быстро набрал в поисковике фамилию и вгляделся в портрет. Сомнения пропали. Это был Менделеев. Знаменитый русский ученый Дмитрий Михайлович Менделеев.
Рощин аккуратно заворачивал изумруды в фольгу, пока разведенная смесь плиточного клея и отмученного мела подсыхала в миске до нужной кондиции. Он заранее подготовил полторы сотни углублений в трех рамах с завитушками, сделал аккуратные узкие пропилы с боков по всему периметру и залил в распылитель бронзовую краску.
Влад настолько поразился вчерашним открытием имени кладохранителя, что даже мысленно не стал донимать фею вопросами. Он вспоминал прошедшую ночь, когда встретился со Светлой в странной обшарпанной квартире. Анфилада унылых комнат тянулась до бесконечности. За окнами пасмурно, грязные обои и никакой мебели. Парочка искала, где присесть – кресла почему-то не наколдовывались. В конце концов, только на большой замызганной кухне с десятком керосинок и примусов, стоящих на сально-клеёнчатом столе, они нашли пару табуреток. Вода гулко капала из крана в чугунную раковину.
– Буду знакомить тебя с моими родственниками, – Светла посмотрела Владу в глаза. – Помнишь, я обещала. Ты не возражаешь?
– Нет. А как я могу?! – развел руками Рощин.
– Молодец! Уже понял, почему ни ты, ни я – ничего не можем тут изменить?
– Есть кто-то третий… Посильнее нас.
– И четвертый тоже. Папа и мама.
– Тогда я не понимаю, кто кому снится?
Девушка положила ладонь любимому на плечо:
– А это не сон. Это общение, просто на другом уровне. Не бойся ничего…
Сразу после этих слов на кухню уверенно вошел высокий седовласый господин с удивительно голубыми глазами, а следом за ним – очаровательная дама лет сорока. Оба разодеты, как на вечерний прием у английской королевы. Улыбаясь, они поздоровались. Влад пружиной поднялся с табурета: