Аврора впервые услышала об убийстве Марии. Она, как и многие знала, что та скрылась в Бездне. Она с опаской посмотрела на Авдеева.
Гектор вскрикнул и хлопнул себя по ноге. Наклонился и поднял с пола юркую саламандру.
– Вот она где, – обрадовалась Селена. – Не испортите ее, профессор Дюваль. Это очень тонкий механизм.
– Что она у вас такая кусачая, Волынская?
– Я постараюсь достать ведьму через окно, – бросил Авдеев и, развернувшись, пошел вниз по лестнице.
Все снова уставились на дверь. Разведов раздосадованно ругнулся под нос. А Гектор как-будто, наоборот, успокоился.
– Не переживайте, Михаил. Мы доберемся до нее позже, когда пойдем на Полынь.
– Хотелось бы уже сейчас закончить, – Разведов скривился. – Селена, расшифруйте свою саламандру, как можно быстрее.
– Тут все ясно и без саламандры, – задумчиво проговорил Гектор, хитро сверкая глазами из под очков. – Эта ваша Мария и есть преступник. Она таила здесь упыря. Они на пару обратили Майкова, и на Катерину Войнич покушение тоже ее рук дело. Я только не понимаю, зачем ей все это.
Аврора обхватила себя руками. И эта женщина много лет находилась с ними рядом. Они ей доверяли, впускали в комнаты.
Разведов насупился и смотрелся мрачнее тучи. Он явно с трудом сдерживал ярость.
– Я все таки не понимаю. Вы, верно, ошибаетесь, Гектор. Она правда голем, я это знаю точно. Хоть и почти идентичный человеку. Очень искусная работа. Марию же убил Павел. Она сгорела. Ее не существует. Она не смогла бы перенести свой разум в тело двойника да и вряд ли это возможно технически.
– И тем не менее, зачем голему устраивать беспорядки? – спросил его Гектор.
– Была заппрограмирована Марией? – предположил Разведов. – Теоретически это возможно, но все равно сомнительно. Откуда могла знать Мария заранее, что произойдет катастрофа на руднике, а князь с Павлом на нее кинутся?
– Где она погибла? – спросил Гектор.
Аврора с Селеной обнялись и затаили дыхание. Сколько же еще неприятных и скандальных тайн хранят их корифеи?
– На границе с Бездной, – неохотно ответил Разведов.
Гектор рассмеялся.
– Ну вы лучше меня должны знать, Михаил, что там все возможно. И даже мертвый маг в Бездне вполне может возродиться. Вы не представляете, какие магические знания там храняться.
– Я-то представляю, – Разведов соизволил холодно улыбнуться, – потому Инквизиция за нами, темными магами, и следит, чтобы не понатащили оттуда всякого.
Из комнаты раздался звук, раскрываемого окна.
– Надеюсь, Павел ее все таки изловит, – прошептал Разведов и опять стал мрачен. – И я должен верить, что князь не знал, кого держит рядом? Я был уверен, что она безобидный голем, полностью доверяя Бестужеву. Он же вывел меня дураком. Я все это время, чувствуя следы незаконной магии, искал сначала колдуна, а потом артефакт. А артефакт сама Мария и есть, ее искусственное тело! Но как она перенесла свой разум? Нет, я не понимаю.
Гектор усмехнулся.
– После праздника я хочу поговорить с князем. Думаю, нам многое придется обсудить.
Разведов подозрительно на него посмотрел.
– Вы Инквизитор?
Аврора замерла в предвкушении. Неужели?
– Нет, – последовал краткий разочаровывающий ответ.
***
Мария вбежала в чердачную комнату. Она узнала этого мужчину, прикрывающегося личиной профессора. Откуда он здесь? Но она боялась и ненавидела не его.
Она подошла к окну и выглянула наружу, в снежную ночь.
Закрыла глаза и вспомнила.
Она бежит через лес раненая. Князь хорошо ее тогда подрал. Живого места не оставил.
А он, Павел, следом идет. Фигура в ощетинившейся броне светится.
Желтые глаза разрезают мрак лучами слепящего света.
Деревья вокруг горят. И трава. И все, к чему он приблизится.
Павел, раскаленный, как сталь в горне у кузнеца.
Павел, злой, как армия демонов из Тартарума.
Павел, беспощадный, как взбесившийся зверь.
Она до сих слышала его зычный вой.
И ведь он даже до нее не дотронулся. Она просто сгорела в его пламени.
«За брата! За мать! За людей погибших! За Проклятый Бор!», – повторял он иступленно, но его самого огонь не трогал.
Под эти его выкрики она и умерла.
Кто же мог знать, что мальчишка наделен такими силами? И тогдашний князь его потом отмазал от Инквизиции.
Если бы не Волки, возродившие ее к жизни... А год назад и переход в тело Машеньки, ее двойника.
Зачем только ей эта жизнь, если все, что осталось – ненависть?