– А вы ее когда-нибудь видели? – спросила Катерина.
– Нет. Пойдемте отсюда.
Они поднялись назад, вернулись в лес. Опять вскочили в седла и медленно направились обратно, в Академию.
– Что тогда произошло? – спросила Катерина.
– Я не люблю вспоминать те времена, но наверное вам лучше знать.
И Авдеев рассказал. Катерина никогда не слышала, чтобы он говорил так много.
– Мария была одной из самых могущественных магинь Санктума. И одной из самых красивых. – Авдеев горько усмехнулся воспоминанию. – Мы с князем, тогда совсем мальчишки вашего возраста, постоянно заглядывались на нее. Высокая, рыжая, белокожая, с волевым характером. Такая женщина не могла не вызывать восхищения. Наш отец, тогдашний князь, Андрей Бестужев, выбрал ее для Алекса в наставницы... и в первые любовницы. Хоть и была она нашей дальней родственницей. Но барсов мало. И потом, привязка... не помню, упоминал ли я. Но первый половой контакт очень важен для мага. Существуют и более сложные ритуалы, но самый простой и приятный способ через постель. Только есть у него и свои оборотные стороны. Можно привязаться к своей первой любви и душой тоже, стать полностью подконтрольным и от такой страсти потом очень сложно избавиться. А князь... Тогда он был совсем другим. Благородным, полным любви и сострадания к ближним. Мечтал о всеобщем равенстве и процветании. Думаю, это отца и насторожило. Он полностью доверял Марии и потому судьбу сына отдал в ее руки. – Авдеев поморщился. – Но... ее заодно и меня привязать попросили. Но так случилось, что если князь невинность хранил честно, то я таскался по местным девкам и, когда попал в постель к Марии... был далеко не невинен. Так что, мне повезло. Я к ней и не привязался, а князь... князь полюбил ее беззаветно... Никогда не видел, чтобы так любили... Тем более женщину совершенно не достойную любви. Она вольна была прекратить связь со мной и оставаться только с князем. Но она продолжала крутить нами обоими, даже не скрываясь. Ей нравилось мучить князя, иногда она специально целовала меня при нем. А он терпел. Он все терпел. Любые ее издевательства. Она в лицо говорила ему, что в постели предпочитает меня, а он терпел. Ведь мог вызвать меня на дуэль, мог избавиться от соперника. Но он терпел. Этот дурак терпел все.
– А вы... Павел Андреевич, зачем вы сами продолжали эту связь? – спросила его Катерина убитым голосом.
История эта ее поразила своими беспринципностью и жестокостью. Бедный князь.
Авдеев посмотрел на нее отстраненно. Воспоминания о дурной юности не приносили ему удовольствия, но он ответил.
– Самодовольный дурак был. Я ведь простолюдин. Батюшка меня из грязи поднял и приставил к сводному брату. В детстве-то мы дружили, а потом... Я его тогда ненавидел, все меряться силами с ним пытался. И внимание Марии мне льстило. Женщина она была, – он усмехнулся, – интересная. В какой-то момент своих постоянных терзаний, князь решил пойти против нее и связь эту разрушить. Он уже вошел немного в силу и начал поднимать Проклятый бор, который выбрал своей вотчиной. Я тоже прервал связь с Марией и начал сближаться с князем. У меня даже появились угрызения совести. Трудное было время. Она, осерчав за невнимание, приехала за нами сюда. А Алекс, в пику ей, сбежал назад в Немус, стал приезжать реже. Очень больно ему было ее видеть. И тогда она начала в Проклятом боре хозяйничать. Я не знаю, Дева гор ли вызвала землетрясения, как гномы утверждают, или сама Мария все взорвала, но князь примчался обратно через порталы. Вы не представляете сколько жертв было, сколько мертвых... Никогда князя я таким не видел. Мы помогали расчищать обвалы, выносили людей и гномов, боролись за каждую жизнь. До сих пор, как вспомню – душа разрывается. И мать моя тогда погибла...
Авдеев замолчал и Катерина подумала, что больше он ничего не расскажет.
Но он продолжил.
– Самым обидным было то, что Мария совершила все это ради наживы. Тут, кроме рудника, еще залежи золота были. Уверен, она за ним вернулась. Тогда князь обвинил Марию. Оказалось, что она уже давно в Бездну ходит. Не знаю, как такое могло случиться, не знаю даже, что и произошло на самом деле. Как Инквизиция проглядела, где она червоточиной заразилась, но использовала она против князя черную магию, для барсов запретную. Они сразились. Превратились в барсов и князь Марию сильно подрал. Она бежала... Ну, а что было потом - вы слышали.
Авдеев снова замолчал и лицо его исказилось, подернулось тенью.
– Отец... и князя отправил в огонь со мной за компанию. Он опасался, что тот от Марии подхватил червоточину. В огне я и понял, как по свински поступал с братом. Огонь ведь очищает. Он не жжет плоть, но душу обеляет, заставляет увидеть все свои грехи и промахи. А князь в огне пожелал Марию забыть. И такая сила у огня есть, уничтожать привязку. Но забрал огонь у него вместе с любовью к Марии и все эмоции, превратил в жестокое чудовище. Да, да. Не думайте, что князь шелковый. Это показное. Он любит причинять людям боль. Потому что сам ее не чувствует.