– Я должен знать, чтобы защитить тебя.
Пауль откинулся назад, закрыл глаза и князя пронзило током.
Снежный лес, исчерченный черными ветками голых деревьев ворвался в голову.
Ему тяжело дышать, но он бежит, сжимает кулаки, вонзая ногти в ладони. И всепоглащающая ненависть плескается внутри, ищет выхода.
Он идет по кровавому следу. Пауль знает, что это след Марии. Ее синее платье мелькает впереди. Она хромает, выбивается из сил, но двигается быстро. Быстрее Пауля. Пауль слаб. Магия его слаба. Полукровка-оборотень, каких много. Он ненавидит себя за слабость.
А Мария манит за собой. И он упорно бежит вперед. Мысль об изуродованном теле матери гонит его. Она несла обед отчиму в шахту. Как делала каждый день. Она не должна была умирать. Никто не должен был умирать в тот день.
Местность меняется. Снег постепенно тает и все больше обоженной земли появляется под ногами. И птицы молчат. И даже ветер не шумит больше, не колышет ветви, потому что все мертво вокруг. А Мария исчезла. Пауль оглядывается, сердится на свою невнимательность. Но вот она выскакивает из-за ободранного ствола и хрипло смеется. Бежит вперед. Пауль вскидывается и устремляется вслед. Она бежит во всю прыть. Даже раненая быстрее него. Пауль ускоряется, выпускает броню, но лес кончается и он с разбегу выносится на берег Огненной реки.
А река и впрям огненная. Не врут гномы. И бабки в деревне всю правду рассказывают. Пауль замирает и зачарованно смотрит на рыжую ленивую рябь. Река спокойна и только слегка дымится. Но где же Мария?
Она сзади, но он понимает это слишком поздно. Она уже толкает в спину. А дальше только невыносимая боль и ужас.
– Она толкнула меня в реку, – вслух произнес Пауль и князя выбило из его воспоминаний.
Он заморгал глазами, привыкая к яркому свету комнаты. Подскочил на ноги, выпил воды из графина.
– Какую же боль ты испытал! Но как выжил? Как выбрался? Значит ты не переходил мост?
– Нет, реку я переплыл.
Пауль засмеялся. Искренне, весело, как умел только он.
Только он умел так смеятся в страшных ситуациях.
– Не говори вслух, – предупредил его князь.
– А как выбрался не помню, – ответил он князю мысленно. – Не обгорел даже. Помню перед тем, как провалиться во тьму, шептал защитные заклинания, которым мать учила.
Князь повернулся к нему. Мать учила? Заклинаниям? Он попытался вспомнить ту женщину, но не смог. Кажется мелкая ведьмочка из приграничной деревни.
– Значит дар огня ты после падения в реку приобрел?
Пауль кивнул.
– Я догнал ее на другой стороне и убил. Но уже и собой не владел. На обратном пути еще пару деревень сжег. Тьма захватила меня и с тех пор каждый раз возвращается на границе с Бездной. Я потому за тобой в Немус поехал, чтобы подальше отсюда. Огонь мой из Бездны, Алекс, из той реки.
– Но ты же очищался в белом огне!
– Отец провел внутренний суд, среди барсов. Они меня оправдали. И отец попросил Разведова вернуть меня после огня. Ритуал провели здесь, в поместье. Я еще дышал и они успели. А все протоколы судебные сожгли. Только байки остались о выжившем в очистительном огне темном колдуне.
– Поэтому ты сорвался сейчас? Мы же много лет сражались бок о бок. Ты никогда не терял головы.
– Потому что Бездна близко, да. И потом... Мертвые рыцари меня сами звали... не смог я совладать с голосом Бездны... Пошел за ними... Но Катерина не пустила, дурища.
Князь внимательно вглядывался в брата, пытаясь найти следы безумия. Но не видел ничего. Только все больше укреплялся в мысли, что Пауля Инквизиции не отдаст.
Много лет Пауль самого князя на пороге помешательства удерживал, не давал разбойничать, подсказывал, как оставаться человеком. Значит сам как-то умудрился природу свою удержать, не превратился в чудовище.
Любил ли князь брата? Когда-то безусловно любил. Хоть и не заслуживал тот любви. А теперь... а теперь Пауль просто орудие в его руках. И ничего тут уже не изменить.
Князь встал у окна и с сожалением взглянул на брата. И столько лет Пауль молчал, даже ему не рассказывал. А сам князь настолько доверял брату, что не вычитал всего в его мыслях. Нехорошо это.
– Ты опасен, ты – темный маг.
– Я знаю. Можешь меня трибуналу предать и уничтожить.
– Я не позволю этого. Ты мне слишком нужен. Я буду за тебя бороться до конца.
– Надо вернуть Катерину, Алекс.
– Вернем, – пробормотал князь.
Роль Катерины он начал понимать только сейчас. До того он смотрел на нее всего лишь, как на сильную магиню, нужную в войне с Бездной. А она наследница Девы гор. Иначе, зачем бы та ее забрала? Тогда и мотивы Марии проясняются. Она ведь с Девой гор воевала.