— Господин Грозный, ты сегодня и так намотался, отдохни, я сама расположу девушку.
— Меня Юля зовут, — подаю голос, а Рита едва ощутимо вздрагивает.
Демид удаляется, оставляя нас вдвоем.
— Рит, ты чего? — кидаюсь я к сестре.
Она хладнокровно выставляет руку, после чего взмахивает ею, указывая на лестницу. Стучит высокими каблуками по ступенькам. Плетусь за ней. Сестра все-таки подчиняется владельцу дома и уводит меня наверх, в комнаты, предназначенные для желанных гостей.
— Я помню тебя, — произносит вполголоса, — хотя предпочла бы вычеркнуть из судьбы таких родственников. И мне почти удалось отмыться от клейма нищеты и детдома, но ты снова явилась. В мой особняк, к моему мужчине…
— Нет! — говорю громко, задыхаясь от возмущения, на что Рита шикает, боясь, что нас услышит Демид. — Твой жених лично притащил меня сюда… — сбавляю тон. — Он объяснил свой поступок ошибкой в клинике, ребенок, которого я ношу… — прикасаюсь к животу, — моя дочка… может быть от Демида.
— Лучше бы тебя вообще не было, — толкает дверь. — Еще и приемные родители, все такие благородные, назвали меня в честь бедной сестренки. Грешок свой так искупить пытались? Как считаешь?
— Понятия не имею.
Захожу в спальню. Интерьер в нежных фисташковых тонах, обстановка ничем не отличается от просторного номера люкс, но все это показное излишество только душит и тяготит меня. Да и хозяйка настроена враждебно.
— Проси у господа, Юля, чтобы Ледянский не оказался мерзавцем и не подсадил тебе эмбрион, полученный от Демида, — цедит сквозь зубы. — Иначе будет очень плохо.
Никогда не видела себя в гневе или ярости, но, смотря на Риту, понимаю, как эти чувства уродуют человека.
За спиной Риты крадется женщина лет шестидесяти в темно-коричневом платье и белом фартуке. Думаю, она работает здесь.
— Оставьте ее, — снисходительно качает головой. — Мисс Джулия, идемте лучше в кухню, я заварила для вас травяной чай.
— Да, Люсинда, — фыркает сестра, разворачивается и спешно топает вон, — мне нужно успокоиться!
Глава 2
Неоднократно я представляла встречу с Ритой, в разных обстоятельствах и декорациях, но не предполагала, что воссоединение сестер будет таким… пропитанным неприязнью.
Охранник заносит мою сумку.
— Подождите, пожалуйста, — задерживаю высокого мужчину, больше похожего на черного зверя. Ну и морда у него! Вся в шрамах, грубая, крепко помотанная жизнью. — Я не считаю вас ворами, но должна проверить содержимое.
Расстегиваю молнию.
Афера в клинике Ледянского конкретно встряхнула меня, еще долго я не буду верить людям на слово. Роюсь в вещах: маленький золотой крестик здесь, документы тоже, а вот телефона не нахожу. Сидя на полу, поднимаю взгляд на охранника.
— Устройство изъял Демид Леонидович.
— Зачем?
— Не могу знать.
И мужчина покидает комнату.
Без телефона я окончательно отрезана от внешнего мира и чувствую себя незащищенной. Грозный выдернул меня из привычной реальности и точно бросил в огонь! Я не хочу мириться с его произволом.
Снимаю куртку, ботинки, оставаясь в спортивном костюме. Следом за охранником осторожно шагаю из комнаты, попадаю в длинный коридор с глянцевым мраморным полом и стенами, отделанными мореным деревом. Основательный ремонт в особняке Демида, солидный.
Носки немного скользят, зато передвигаться удается бесшумно. Тут столько пространства, что любой звук эхом разносится по дому.
А мне больше всего на свете хочется убраться подальше и забыть Демида, и его Джулию как страшный сон. Мои ожидания, розовые очки насчет Риты разбились стеклами внутрь.
Пока ищу Грозного, встречаю на пути молодую девушку с ведром воды и шваброй, запуганную всю, худую.
— Где мне найти Демида Леонидовича?
— Господин Грозный на первом этаже в кабинете. Идите в правое крыло дома.
— Столько места хоть карту черти, — улыбаюсь, а девушка лишь сильнее опускает голову.
Кое-как ориентируюсь и все-таки нахожу Грозного. Он сидит за столом, уткнувшись в мой телефон, и изучает его содержимое так внимательно, что даже не замечает меня.
— На устройстве пароль! — топаю в кабинет и замираю в паре метров от Демида.
— 1,2,3,4,5,6, — перечисляет он цифры. — Было несложно угадать.
— Там личные переписки.
Еще на шаг приближаюсь к Грозному, а кажется, словно балансирую на канате над пропастью, в которой уже разбились все мои желания и надежды.