— И вовсе я не уличный художник, — процедил парень, сверкая глазами, отчего у меня внутри все запело. Ага! Зацепила! Знай наших!
— Я Ичиро Исами, первый сын предводителя клана Ледяных драконов и поверенный твоего отца, принцесса Кинриу. Я пришел за тобой.
— Псих, — вырвалось у меня. — Еще и фамилию где-то выведал. Ну, точно, псих. Не зря слышала, у вас какое-то чертовское обаяние… Тестостерон повышенный, ага. От лечения.
Эта догадка так воодушевила, что я облегченно выдохнула. Гормоны не согласились с доводом разума. Им было предательски все равно.
Парень нахмурился, словно не до конца понял мой тонкий намек на толстые обстоятельства.
— Ты находишь меня обаятельным? — подняв бровь, спросил он. — Это нормально. Это реакция на дракона. Так со всеми женщинами.
От такого прямого оскорбления у меня даже глаз задергался. Не оттого, что женщиной назвали, а оттого, что ко всем остальным причислили, кто вот так вот ведется на некоторых с обтянутыми торсами.
— Я нахожу тебя психом, — выдавила я, от души надеясь, что тон не умоляющий. — И придурком.
Взяв себя в руки и пообещав коленям, что если не послушаются, запишусь еще на две сессии к мастеру Горо, я прошла мимо, нарочито оттолкнув со своего пути нахала.
— Пройти дай, — буркнула под нос и постаралась незаметно потереть ладони, которые от соприкосновения с твердыми и горячими мускулами на груди беловолосого психа словно током прошибло. — Автобус из-за тебя пропущу.
Я успела в последний момент, впрыгнула в закрывающиеся на ходу двери. Все же не смогла удержаться и обернулась. Беловолосый парень остался на том же месте, замер, провожая автобус задумчивым взглядом.
Общага гудела. Как-никак, сессия в разгаре. Отовсюду раздавались нервные перекликивания по обмену конспектами, кофе и шоколадом. Первокурсницы передвигались между этажами с вытаращенными глазами и почти все, как одна, в синяках после зачетов по практическим дисциплинам. Студентки постарше шествовали по коридорам солиднее, лишь круги под глазами и нахмуренные брови выдают волнение.
Запустив стиралку в хозяйственном блоке, я ввалилась в комнату. Все, о чем мечтала после столь насыщенного событиями дня — добраться до кровати и вытянуть ноги. И перехватить несколько бутербродов до ужина, аппетит разыгрался зверский.
С порога зашвырнула рюкзак на стул, сама направилась было к кровати у стены, когда услышала всхлипывания. В нашей с Иришкой комнате две кровати, и вот, подруга свернулась калачиком на своей и рыдает в голос. Чувство голода и усталость тут же забылись. Одним прыжком я пересекла комнату, а вторым запрыгнула на кровать к Ариэльке.
— Таша-а, — прорыдала Иришка, приподнимаясь и устраиваясь головой на моих коленях. — Ташенька! Как хорошо, что ты пришла.
Я принялась гладить подругу по волосам, успокаивая, как маленькую, а внутри все сжималось. Иришка — светлый, солнечный человечек, несмотря на нацеленность на военную карьеру. Честный очень и наивный сверх меры… И вот за эти ее слезы я Попова просто ненавижу! А в том, что Иришка рыдает из-за этого козла, почему-то сомнений не было.
— Ты как? — со страхом в голосе спросила она. — Я когда узнала, что они… Что тебя… Я не поверила сразу, ну, что и Димасик… Что они на тебя напали…
— Напали, — сухо подтвердила я, в очередной раз умолчав, что до того, как приударить за Иришкой, ее ненаглядный Димасик пытался подкатывать ко мне. Да и во время… — Но отдача замучила.
Иришка подняла на меня заплаканное лицо.
— Правда? — спросила она, улыбаясь сквозь слезы. — Честно-честно? Они ничего не сделали? Не успели? Этот Гадаев такой урод… Я никогда не понимала, почему они дружат…
Подруга шумно высморкалась, а я не преминула заметить.
— Вот урод, урод и есть. А дружат, потому что недалеко друг от друга ушли.
Ариэльке нечего было возразить, и она разразилась новой порцией рыданий.
— Тебя искали, — прогундосила она. — В ректорат вызывали… такой скандал… Их ребята, прямо в зале, все вместе отделали. Говорят, сильно, я сама не видела… Просили мастера Горо не доводить до декана, но он же японец, у них закон на первом месте… Естественно, сообщил. Всех троих теперь отчислят… Так им и надо, сволочам! Мало им!
Иришка сердито шмыгнула носом.
— И Попову так и надо? — вырвалось у меня. В то, что безумно влюбленная подруга способна рассуждать трезво, не верилось.