Я жадно впился в ее язык, вырывая из ее груди стоны. Я напал на нее, словно дикий зверь.
— Чёрт возьми! Как же сильно я хочу тебя, что теряю рассудок! — пригвоздил её всем телом к стене.
За всю свою жизнь я никогда не испытывал такой буйной и животной нужды показать женщине, кому она принадлежит. Кто её мужчина. Мой разум помутился, кровь в жилах кипела так, что отдавала в голову. Мне не хотелось быть нежным сейчас. Мне хотелось её взять, прямо здесь и сейчас, овладеть ею! Потому что это моя женщина! Потому что принадлежит только мне! И только я могу к ней прикасаться!
— Тише, а то нас услышат, — Полина прикусила губу, а я тем временем спустился к её шее, к ключицам.
Разом сорвал с нее платье и нижнее бельё. Из моей груди вырвался стон, когда взглянул на её идеальное нагое тело. В глазах уже летали искры. Я рванул её на себя и начал жадно целовать её грудь, слегка кусая, пока мои руки сжимают её ягодицы. Оставлял следы укусов на ключице, шее.
— Мат-вей, — протянула Полина, прикрыв поплывшие от удовольствия глаза.
Запустил руку между ног и проглотил её стоны поцелуем. Больше я не мог ждать. Расстегнул молнию на брюках, не прерывая поцелуя, обхватил её и приподнял. Пригвоздил спиной к стене, опуская на себя. Её стройные ноги сразу обхватили мои бедра, покорно принимая меня в себя.
— Ты принадлежишь мне! Да, да, моя девочка! — я смотрел на неё и мне нравилось видеть её лицо, приоткрытый рот, когда пытается жадно глотать воздух и не закричать моё имя, влажные пряди волос и закрытые глаза. Никогда не видел ничего более сексуального.
Я больше не сдерживался, брал её жёстко, властно прямо у стены. Собственнические инстинкты взяли надо мной верх. Её я не отдам никому. Продолжал целовать с диким голодом, пока она стонала прямо мне в рот. Хотел бы слышать её крики, но сейчас надо было вести себя тихо. Хотя бы попытаться.
Больше не мог говорить, яростно вбивался в нее, доводя её до дрожи, заставляя жадно глотать воздух, всхлипывать. У меня крышу сносит от того, как чувственно и тонко она реагирует на каждый мой выпад в ней, как откликается на каждое мое проникновение в нее. Как покорно принимает в себя, как страстно и нежно отзывается. Выгибается, царапает шею, двигается мне навстречу. Её чувственность только разжигала огонь во мне. Я сходил с ума, теряясь в ощущениях. Стал двигаться быстрее, грубее, пока полностью тело не потеряло контроль, будто молнией пришибло. Она кончила вместе со мной.
— Теперь надевай, что хочешь, но придётся объяснить, что за следы на теле, — бросил я ей, застегивая брюки.
Полина сразу посмотрела в зеркало.
— Ты специально! — возмущенно вскрикнула она.
Ответить ей не удалось, услышав звуки, я сразу вышел из её комнаты. Спустился вниз и от увиденного, у меня в глазах потемнело.
Полина
Я установила свой собственный рекорд в переодевании. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы надеть черное закрытое платье. В Матвея будто звери вселились, даже страшно стало, увидев его взгляд, когда только зашёл в комнату. Поговорить с ним мне не удалось. Но надеюсь, что после ужина мне выпадет такая возможность. Привела себя в порядок, после бурного посещения Матвея.
Спустилась в гостиную и мои глаза сразу зацепили высокого парня со светлыми волосами и глаза… Глаза серые, словно дым сигарет. Вспомнила слова цыганки, которые пронзили меня, словно землю ударило под ногами.
"В свадебном платье вижу. Парень высокий, глаза серые. Судьба твоя."
Пульсируют в сознании слова той цыганки, выбивая почву из-под ног. Просто совпадение. Такое ведь бывает.
— Вот и Полина, — вырвал из оцепенения голос Отца. Встряхнув навязчивые мысли, подошла к ним.
— Полина, это Владислав и Елизавета Громовы, — сказал отец, указывая на мужчину с седой причёской и на среднего телосложения женщину с русыми волосами
Андрей выглядел больше похожим на свою мать. У них были похожие глаза и волосы.
Мило улыбнулась и поздоровалась со всеми присутствующими. Матвей сохранял отстраненное поведение и сжал губы тонкой полоской. Меня начинает беспокоить его поведение. Но вида стараюсь не подавать.
— Рад знакомству, Полина, — сказал Андрей, подходя ближе. Его голос был низким и приятным.
— И мне тоже, — ответила я, стараясь быть максимально вежливой. — Папа так много о вас рассказывал.
— Он про тебя тоже. Но не сказал, что его дочь настоящая красавица, — улыбнулась мне Елизавета.
— Это да, — коротко добавил Андрей.