– Генри.
Глаза защипало. Она порылась в кармане в поисках носового платка, а, вытащив его, промокнула слёзы.
– Миледи, – начал Рэнсом, – возможно ли, что ваш муж...
– Нет, – ответила она безжизненным голосом. – Мы с мужем были неразлучны, и, кроме того, он не имел ни возможности, ни здоровья, чтобы закрутить роман на стороне. Без сомнения, это ребёнок Эдварда. – Она изо всех сил старалась сопоставить, открывшиеся ей сведения, с тем, что уже знала об Эдварде. Но это напоминало попытку втиснуть ногу в ужасно тесную туфлю.
Уэст молчал, уставившись на планы этажей невидящим взглядом.
– Даже если отец не Ларсон, – сказал Рэнсом, – у вас всё равно достаточно доказательств его небрежного отношения к обязанностям. Он злоупотребил своим положением душеприказчика и попечителя, использовав наследство вашего сына в качестве залога и потратив деньги на свои личные нужды. Более того, ссудная компания виновата в том, что не обеспечила должный надзор, поскольку деньги были выделены исключительно на мелиорацию земель.
– С Эдварда должны быть немедленно сняты все полномочия душеприказчика, – сказала Фиби, сжимая в кулаке платок. – Однако я не хочу причинять значительного ущерба Рут и её ребёнку. Они достаточно настрадались.
– Они живут в доме с восемью спальнями, – насмешливо заметил Уэст.
Фиби повернулась к нему и погладила по рукаву.
– На бедную девушку легла тень позора. Ей было не больше семнадцати, когда они с Эдвардом... когда началось их знакомство. Теперь она живёт лишь наполовину, ей не выйти замуж, она не может открыто встречаться со своей семьёй. А у маленького Генри нет отца. Они заслуживают нашего сострадания.
Уэст скривил губы.
– Это с тобой и твоими сыновьями поступили несправедливо, – сказал он. – Моё сострадание распространяется только на вас.
После слов Фиби лицо Рэнсома смягчилось, а глаза потеплели.
– У вас необычайно доброе сердце, миледи. Жаль, что я не принёс сегодня добрых вестей.
– Я безгранично ценю вашу помощь.
Задумавшись обо всех эмоциональных и юридических хитросплетениях, ожидающих её впереди, Фиби почувствовала себя подавленной и обессиленной. Предстояло принять столько трудных решений.
Изучив её лицо, Рэнсом ободряюще проговорил:
– Мама всегда говорила мне: "Если не можешь избавиться от проблем, не принимай их близко к сердцу".
Рэнсом покинул поместье Клэр так же поспешно, как и приехал, прихватив с собой финансовые документы. По какой-то причине настроение Уэста быстро ухудшилось. Помрачнев и став немногословным, он сказал Фиби, что ему нужно побыть одному, и заперся в кабинете на четыре часа.
В конце концов, Фиби набралась смелости и решила его проведать. Она тихонько постучала в дверь, а, войдя, подошла к столу, за которым сидел Уэст. За это время, он исписал по меньшей мере десять страниц мелким почерком, заполнив их аккуратными заметками.
– Зачем это всё? – спросила она, встав рядом с ним.
Отложив ручку, Уэст устало потёр шею.
– Список рекомендаций в отношении поместья, включая неотложные нужды и долгосрочные цели. Я хочу, чтобы ты имела полное представление о том, какие имеются острые проблемы на данный момент и какие сведения ещё нужно добыть. Ты сможешь действовать по этому плану после моего отъезда.
– Ради бога, может быть уже и багаж упакован? Ты говоришь так, будто уезжаешь завтра.
– Не завтра, но скоро. Я не могу остаться навсегда. – Он сложил страницы в стопку и положил сверху стеклянное пресс-папье. – Тебе нужно нанять квалифицированного помощника, думаю, твой отец кого-нибудь подыщет. Но кем бы ни оказался этот человек, ему придётся наладить отношения с арендаторами и хотя бы притвориться, что ему не плевать на их проблемы.
Фиби кинула на него вопросительный взгляд.
– Ты сердишься на меня?
– Нет, на себя.
– Почему?
На его лице появилось хмурое выражение.
– Привычный наплыв отвращения к себе. Не обращай внимание.
Такое уныние, смешанное с раздражением, было ему совсем не свойственно.
– Пойдём прогуляемся? – предложила она. – Ты слишком долго просидел взаперти.
Он покачал головой.
Тогда Фиби осмелилась затронуть тему, которая не давала покоя им обоим.
– Уэст, если бы ты оказался на месте Эдварда, то...
– Не продолжай, – вспылил он. – Это несправедливо по отношению к нам обоим.
– Я бы не спрашивала, если бы не нуждалась в ответе.
– Ты и так знаешь ответ, – прорычал Уэст. – Благополучие мальчика имеет первостепенное значение. Он - единственный, у кого не было выбора. После того, что я пережил в детстве, я бы никогда не бросил своего сына и его беззащитную мать на произвол судьбы. Да, я бы на ней женился.