– День добрый, мистер Рэвенел.
– Уже день?
– Да, сэр. Три часа дня.
Уэст был поражён.
– Я проспал до трёх часов дня?
– Вы были весьма утомлены, сэр.
– Видимо. – Потирая лицо ладонями, Уэст спросил: – Не могли бы вы принести мою одежду? И кофе?
– Да, сэр. Могу я заодно принести горячую воду и бритвенные принадлежности?
– Нет, на бритьё нет времени. Мне нужно отправиться... в одно место. Заняться делами. Немедленно.
К несчастью, Кингстон подошёл к двери как раз вовремя, чтобы услышать последние слова.
– Пытаешься сбежать? – вежливо спросил он. – Я боюсь, что банке маринованной моркови придётся подождать, Рэвенел. Мне нужно с тобой поговорить. – Герцог улыбнулся пожилому камердинеру. – Принеси бритвенные принадлежности, Калпеппер, и проследи, чтобы мистера Рэвенела накормили горячей пищей. Пошли за мной, когда он будет сыт и обретёт приличный вид.
В течение следующих полутора часов Уэст подвергался всяческим гигиеническим процедурам. Кроме того, он пребывал в таком фаталистическом и мрачном настроении, что позволил Калпепперу его побрить. Что с того, что старый хрыч перережет Уэсту горло, ему плевать. Процесс оказался не из приятных, всё это время он безумно нервничал, а желудок неприятно сводило. Но скрюченные, морщинистые руки были на удивление тверды, и орудовали бритвой легко и умело. Когда камердинер закончил, результаты его работы превзошли даже успехи Фиби на этом поприще. Хотя пальма первенства в любом случае принадлежала ей, вид её груди в вырезе ночной рубашки не сравнится ни с чем.
Его вещи чудесным образом выстирали, высушили и выгладили, а ботинки почистили и отполировали до блеска. Одевшись, Уэст сел за маленький столик в соседней комнате, где ему подали кофе с густыми сливками, тарелку варёных яиц и тонкую нежную говяжью вырезку, поджаренную на решетке и приправленную солью и рубленой петрушкой. Поначалу сама мысль о необходимости жевать и глотать вызывала у него отвращение. Но, когда он откусил кусочек, а потом ещё один, пищеварительная система начала подавать благодарные сигналы, и Уэст проглотил весь завтрак с неприличной поспешностью.
К концу трапезы к нему присоединился Кингстон. Герцогу подали кофе, а Уэсту вновь наполнили чашку.
– Всё ещё не в форме, – констатировал герцог, критически оглядывая Уэста, – но уже лучше.
– Сэр, – начал Уэст, но к горлу подкатил ком, и заставил его замолчать. Чёрт подери! Он не мог обсуждать с этим человеком никаких личных тем. Иначе сломается. Он чувствовал себя таким же хрупким, как выдувной стеклянный пузырь. Дважды прочистив горло, Уэст продолжил: – Мне кажется, я знаю, о чём пойдёт разговор, но я не могу это обсуждать.
– Превосходно. Я и так планировал говорить большую часть времени. Перейду сразу к делу: я даю своё благословение на брак между тобой и моей дочерью. Теперь ты, несомненно, захочешь указать на то, что не просил об этом, что побудит меня спросить, почему. Затем ты расскажешь пару историй из своего сомнительного прошлого и займёшься утомительным самобичеванием, чтобы я осознал в полной мере, насколько ты не годишься на роль мужа и отца. – Герцог сделал глоток кофе, и добавил: – Но ничего из этого меня не впечатлит.
– Не впечатлит? – осторожно переспросил Уэст.
– Я творил вещи и похуже, чем ты можешь себе представить, и нет, я не собираюсь делиться своими секретами, чтобы облегчить муки твоей совести. Тем не менее, из личного опыта могу с уверенностью сказать, что погубленную репутацию можно восстановить. В конечном итоге, злые языки общества найдут новую жертву для нападок.
– Меня беспокоит не только это. – Уэст потёр подушечкой большого пальца тупой край ножа для масла, а затем с трудом продолжил: – Я буду вечно настороже, в ожидании когда мои внутренние демоны сорвутся с цепи и затащат близких мне людей, которые меня любят, в один из кругов ада.
– У большинства людей есть внутренние демоны, – тихо проговорил Кингстон. – Бог свидетель, они есть и у меня. И у одного моего друга, который, по сути, является самым благородным и высоконравственным человеком из всех моих знакомых.
– Как вы от них избавляетесь?
– Никак. С ними необходимо научиться жить.
– Что если у меня не получится?
– Давай не будем ходить вокруг да около, Рэвенел. Ты не идеален, с этим мы оба согласны. Но я видел и слышал достаточно, поэтому уверен, что ты станешь тем супругом, в котором нуждается и, которого желает моя дочь. Тебе не придёт в голову изолировать её от внешнего мира. Они с Генри жили в их проклятом греческом храме на холме, как божества на горе Олимп, и дышали исключительно разрежённым воздухом. Мальчикам нужен такой отец, как ты. Который подготовит их к жизни в меняющемся мире и научит сочувствовать людям, работающим на их земле. – Его пристальный взгляд встретился со взглядом Уэста. – Я был на твоём месте. Тебе страшно, но ты не трус. Прими вызов. Хватит бегать. Иди и договорись обо всём с моей дочерью. Если вам двоим не удастся самим прийти к удовлетворительному умозаключению, тогда и брака вы недостойны.