Посыпалось бесчисленное количество тостов: за счастье и процветание жениха и невесты; за благополучие семей, которые должны были породниться; за королеву, за хозяина и хозяйку, за священника, за дам и так далее. Лакеи снова и снова наполняли бокалы прекрасными выдержанными винами, убирали пустые суповые тарелки и выставляли крошечные блюдца с охлаждёнными ломтиками спелой дыни.
Каждое блюдо казалось вкуснее предыдущего. Фиби могла бы подумать, что ничто не может превзойти усилий французского повара в Херон-Пойнте, но здешняя кухня была одной из самых восхитительных, которые она когда-либо пробовала. Хлебная тарелка постоянно пополнялась горячими рулетами и пышными ломтями подового хлеба, к которым подавались жирные витки подсоленного сливочного масла. Лакеи внесли превосходно запечённых корнуэльских кур с изящно полопавшейся хрустящей корочкой... жареные телячьи котлеты в коньячном соусе... нарезку из овощной террины с крошечными варёными перепелиными яйцами. Красочные салаты были увенчаны сухими кусочками копчёной ветчины или тонкими, как бумага, ломтиками пряного чёрного трюфеля. Зажаренные говядину и баранину тонко нарезали возле основного стола, вытекший сок тут же загустел в подливу.
Фиби пробовала одно угощение за другим в обществе заклятого врага своего мужа, и получала безмерное удовольствие. Уэст Рэвенел оказался искушённым и безбожным шутником, делая дерзкие замечания, которые балансировали на грани приличий. Фиби подкупала его непринуждённая заинтересованность. Беседа текла легко и приятно. Она не могла припомнить, когда в последний раз так много разговаривала, работая языком, словно молотилкой, а ещё не могла припомнить, когда за последние годы съедала за один присест столько еды.
– Какие ещё остались блюда? – спросила она, когда в миниатюрных хрустальных вазочках вынесли фруктовый лёд для очищения рта4.
– Нарезка из сыров и десерт.
– Я с трудом могу осилить фруктовый лёд.
Мистер Рэвенел медленно покачал головой, одарив её хмурым разочарованным взглядом.
– В таком лёгком весе. Вы позволите ужину вас одолеть?
Она беспомощно рассмеялась.
– Это же не спортивное состязание.
– Некоторые трапезы сплошное сражение до самого конца. Вы уже почти на финише, ради бога, не сдавайтесь.
– Я постараюсь, – с сомнением в голосе проговорила она. – Ненавижу переводить пищу впустую.
– Ничего не пропадёт. Оставшиеся объедки пойдут либо в компостную кучу, либо на корм свиньям.
– Сколько свиней вы держите?
– Две дюжины. Некоторые семьи арендаторов тоже держат свиней. Я пытался убедить наших мелких землевладельцев, особенно тех, у кого не слишком плодородные земли - вместо кукурузы растить домашний скот. Но они с этим не торопятся. Считают разведение скота, особенно свиней, ступенью вниз по сравнению с выращиванием сельскохозяйственных культур.
– Не понимаю, почему... – начала Фиби, но её прервал жизнерадостный голос Пандоры.
– Кузен Уэст, вы обсуждаете свиней? Ты поведал леди Клэр про Гамлета?
Мистер Рэвенел услужливо пустился рассказывать курьёзный случай о том, как он навещал арендатора и спас некондиционного поросёнка. И вскоре внимание всех за столом переключилось на рассказчика.
Он оказался одарённым повествователем, забавно изображая поросёнка чуть ли не сиротой из романа Диккенса. После того, как Рэвенел спас новорождённое создание, он понял, что кто-то должен о нём заботиться. Поэтому мистер Рэвенел привёз его в Приорат Эверсби и отдал Пандоре и Кассандре. Несмотря на возражения остальных членов семьи и слуг, близнецы превратили поросёнка в домашнего любимца.
Когда животное подросло и значительно увеличилось в размерах, мистера Рэвенела стали обвинять во всех многочисленных проблемах, которые причиняла свинья.
– Что ещё хуже, – добавила Пандора, – мы не знали, пока не стало слишком поздно, что поросёнка следовало кастрировать ещё в младенчестве. К сожалению, он стал слишком пахучим, чтобы жить в доме.
– Леди Трени угрожала убить меня каждый раз, когда видела, как свинья носится по дому вместе с собаками, – сказал мистер Рэвенел. – Я несколько месяцев не осмеливался повернуться к ней спиной.
– Я пыталась столкнуть его с лестницы пару раз, – призналась Кэтлин с невозмутимым лицом, – но он слишком большой, а я не располагала достаточной силой воздействия.