– Ты не должен уезжать из-за Эдварда, – раздражённо сказала Фиби. – Он не имеет права решать, кому гостить в моём доме.
– Я знаю, милая. – По лицу Уэста пробежала тень. – Но тебе самой не захочется, чтобы мы с ним долго находились вблизи друг от друга, иначе ситуация накалится до предела.
– Меня это не волнует.
– А меня волнует, – тихо сказал он. – За свою жизнь я устроил слишком много постыдных сцен и стал причиной множества печальных последствий. Мне не нужны напоминания. Иногда я боюсь... – Он помолчал. – Ты не понимаешь, как тонка грань, отделяющая меня настоящего от того, кем я был раньше.
Фиби понимала. Вернее, понимала, что он свято в это верит. Сочувственно глядя на него, она обхватила руками его лицо. При всех своих замечательных качествах Уэст был уязвим... и рьяно оберегал свои слабые места. Так и быть, она оградит его от любых безобразных сцен, связанных с ней и Эдвардом.
– Независимо от того, как долго ты здесь пробудешь, – сказала она, – я рада, что ты приехал.
Уэст прижался лбом ко лбу Фиби, обдав жарким дыханием её губы.
– Боже, я тоже рад.
В последующие дни Уэст своим присутствием не раз нарушил атмосферу благопристойности в особняке Клэр. В доме беспрестанно раздавались звуки его шагов по лестнице, низкий голос и раскатистый смех. Он гонялся за детьми по коридорам, заставляя их визжать, устраивал вместе с ними шумные игры на улице, а когда они возвращались, то оставляли после себя пятна и мелкие камешки на ковре. Он исследовал каждый уголок дома, узнал имена всех слуг и задал бесчисленное количество вопросов. Очарованный его живым юмором и приветливой манерой общения персонал услужливо прерывал работу, чтобы рассказать ему всё, что Уэст хотел знать. Пожилой главный садовник пришёл в восторг от того, что Уэст мог поддержать беседу об изменчивой погоде и наиболее эффективных способах уничтожения вредоносных гусениц. Повар был польщён его здоровым аппетитом. Няня Брейсгёдл с огромным удовольствием прочитала ему нотацию, когда он позволил Джастину прыгать по лужам после дождя из-за чего ботинки мальчика оказались безнадёжно испорчены.
Как-то днём Фиби отправилась на поиски Уэста и обнаружила его в саду, где он фигурно подстригал деревья, за которыми никто не ухаживал с тех пор, как старый садовник заболел ревматизмом. Остановившись на пороге открытых французских дверей, она с рассеянной улыбкой стала наблюдать за сценой: взобравшись на лестницу, Уэст обрезал ножницами сучья под чутким руководством пожилого садовника, стоящего внизу.
– Ну, что скажешь? – прокричал Уэст Джастину, который собирал в кучу упавшие ветки.
Ребёнок критически оглядел дерево.
– Всё равно похоже на репу.
– А, по-моему вполне узнаваемая утка, – запротестовал Уэст. – Вот тело, а вот клюв.
– У неё нет шеи. Утке нужна шея, иначе она не сможет крякать.
– С этим не поспоришь, – уныло проговорил Уэст, возвращаясь к своему занятию.
Посмеявшись про себя, Фиби вернулась в дом. Но образ так и остался стоять перед глазами: Уэст ухаживает за любимыми деревьями Генри и проводит время с его сыном.
Слава богу, Джорджиана не вернётся до весны: она пришла бы в ужас от того, что Уэст развеял всякое ощущение скорби, царившее в доме раньше. Генри вовсе не был забыт. Просто воспоминания о нём больше не ассоциировались с унынием и печалью. Его память чтили, а в особняк ворвалось дыхание новой жизни. Она не заменила Генри другим мужчиной, просто для любви оставалось ещё достаточно места. Ведь в сердце всегда найдётся для неё местечко.
По утрам Уэст любил плотно позавтракать, после чего отправлялся навестить фермеров. В первый день Фиби составила ему компанию, но вскоре стало очевидно, что её присутствие только нервирует и внушает страх арендаторам.
– Как бы я ни любил твоё общество, – сказал ей Уэст, – но позволь мне переговорить с ними самому. Ларсоны годами не общались с ними напрямую, и теперь фермеры не станут свободно обсуждать проблемы в присутствии хозяйки поместья.
На следующий день, когда он уехал один, встреча прошла намного плодотворнее. Трое арендаторов самых больших ферм поделились ценной информацией и пролили свет на одну из бухгалтерских тайн.
– В поместье имеются кое-какие любопытные проблемы, – рассказал Уэст Фиби, вернувшись в особняк после полудня и обнаружив её и кошек в зимнем саду. После поездки верхом и прогулки по полям, он пребывал в приподнятом настроении. От него исходил приятный аромат осени, пота, почвы и лошадей.
– Не думаю, что хочу иметь дело с любопытными проблемами, – ответила Фиби, подходя к столику, чтобы налить ему стакан воды. – Я бы предпочла обычные.