- Я не стану тебя осуждать. И считать плохим человеком тоже.
- Неужели? - угрюмо спрашивает он. - То есть тебе плевать, что я стану убийцей?
- Не стану врать, что меня это не пугает, - честно отвечаю я. - Очень даже. Я не люблю агрессию, ты, наверное, это уже понял… - смущенно отвожу взгляд, вспоминая инцидент.
- Прости за тот раз.
- Но и твое желание мне понятно. И я очень благодарна, что ты рассказал правду. Это… Это ведь про доверие, да? - робко спрашиваю у него.
Дамир тяжело вздыхает, привлекает меня к себе и крепко обнимает.
- Ты даришь мне покой, Лера. С тобой я могу хоть ненадолго не чувствовать эту тьму внутри себя.
Его признание звучит так искренне и так неожиданно для меня.
- Ты сделал тату в ее честь?
- Это обещание. Обещание отомстить.
Я ничего не отвечаю, просто крепче обнимаю его в ответ. У меня нет никого, кроме тети. И если с ней случилось бы что-то подобное, то, пожалуй, я бы тоже испытывала что-то темное. Поэтому осуждать Дамира просто не имею права. И все, что я я могу - поддержать его. Даже если ему это и не очень-то нужно.
- Давай свой ужин, - вздыхает он. - А потом займемся кое-чем интересным.
- 26 Дамир -
Тема Малики до сих пор вызывает во мне нехорошие воспоминания.
Лера, сама того не зная, подняла тьму в моей душе. А ведь только рядом с ней она хоть ненадолго затихала. Как и боль от потери сестры.
Картинки прошлого против воли всплывают в памяти - как нашли растерзанное тело Малики, как поседел отец, постарела мать. Как мы все сгорали в огне боли, искали обидчиков. Как я остался один на один с желанием отомстить.
Как Рустам встал рядом и сказал, что пойдет со мной до конца. Даже если это будет стоит слишком дорого.
Мне казалось, я уже научился жить с этим, не поднимать прошлое, просто знать, что именно должен сделать, и все.
Но нет. Все это еще болит во мне.
Ведь после смерти сестры нашей семьи фактически не стало. Отец запил, мать почти не выходила из комнаты. Знаю, они оба винили себя.
Каждый остался наедине с нашим общим горем.
И вот теперь вопросы Леры снова разбередили старую рану. Я никогда не бежал от этой боли, справедливо считая, что иначе забуду, предам память сестры. Но сегодня…
Сегодня впервые я поддаюсь странному порыву отвлечься, утолить свой голод мести иным способом.
Возможно, дело в том, что, поделившись с ней, я испытал странное облегчение. А ведь я не сторонник задушевных разговоров. Не по-мужски это как-то.
- Куда мы идем? - спрашивает Лера.
- Увидишь.
Вейхман явно поскромничал, когда говорил, что дом у него без удобств. Мало того что довольно большой, так еще и весьма практичный. Даже бильярдную здесь отгрохали ему.
Куда мы, собственно, и приходим.
Лера озадаченно смотрит на стол, а затем на меня.
- Мы будем играть?
- Не умеешь? - понимаю ее растерянность.
- Нет…
- Тогда я научу.
Внутри расходится предвкушение. Никогда не понимал подобных игрищ, но с ней… Черт, с Лерой все идет не так, как с другими. Мне по кайфу смотреть, как она смущается, как тушуется, пытается выглядеть уверенной, а затем вскидывает свой невинный взгляд.
Похоть сложно удержать на привязи, когда она такая - нежная, ранимая, хрупкая. И в то же время просто охуенная.
Прошло всего несколько дней, но эта девушка стала для меня важна. Бесполезно отрицать очевидное. И мне уже плевать, как и зачем она пришла ко мне. Плевать, что она готова была продавать свое тело.
Потому что она - моя. От макушки и до пяток. И, похоже, ничто это не изменит.
Достаю два кия, протягиваю один из них ей.
- Держи.
Лера осторожно берет тот, словно он укусит, и я едва сдерживаю смех. Понимаю, что она, скорее всего, не поймет и обидится. Слишком юная еще. А мне не хочется ее расстраивать.
Блядь, мне впервые хочется радовать женщину! Кто бы сказал мне это год назад, не поверил бы.
В моей системе координат было лишь одно исключение - Карина. Но и там не было романтики. Только дружеская поддержка.
Сейчас же все иначе.
Расставляю шары, подхожу к ней и киваю на стол.
- Расслабься, это несложно.
- Я просто ничего не понимаю в этом.
- Тогда для начала сыграем по простому - поучимся. Разбивай.
- Как? - теряется Лера. - Нужно по черному шару бить?
- Именно.
Она неуклюже ставит руку, кий. И я не отказываю себе в удовольствии подойти ближе, поправить ладонь, прижаться к ее телу. Лера вздрагивает и оборачивается ко мне. Она закусывает губу, и я с огромным трудом удерживаюсь от того, чтобы не разложить ее сразу здесь.
Знал ли я, чем все это закончится? Определенно.