— А моя дочь?
— Элиасара остается с тобой в Рёнфине. На нее не будет обиды, и не будет возмездия за ее участие в этой войне. Однако она должна отказаться от всех претензий на трон Мойсехена для нее и всех ее потомков. Не может быть сомнений в законных и исключительных правах моего сына на корону Вортингена, — Эолин сделала паузу, прежде чем добавить. — Это не подлежит обсуждению. Однако взамен мы с Эоганом дадим клятву защищать ваши права и права вашей дочери на трон Рёнфина. Если вы столкнетесь с какой-либо угрозой вашему правлению, внутренней или внешней, Мойсехен придет к вам на помощь.
Тэсара кивнула и продолжила прогулку.
Эолин шла рядом с ней, разглядывая лицо женщины, но не в силах понять, будет ли то, что она предложила, достаточно ценным, чтобы предотвратить эту войну.
Впереди Фурма кружила на извилистом пути к морю. Вода приобретала более глубокий оттенок синего, пока солнце поднималось на востоке.
— Как я могу доверять тебе, Эолин из Мойсехена? — спросила Тэсара. — Откуда мне знать, что вы и ваш сын будете соблюдать эти соглашения?
— Я могу только дать слово и попросить предоставить мне возможность доказать, что я достойна вашего доверия.
Эолин чувствовала взгляды четырех королевств у себя за спиной. Напряжение охватило ее сердце и спустилось к низу живота. Ее кожа внутри доспехов чесалась. Она не хотела возвращаться к убийствам, к тошнотворному звуку металла, раздирающего плоть, к смраду крови, наполняющему ноздри.
Молчание Тэсары стало долгим и неловким.
Не выдержав неопределенности, Эолин решила разыграть последнюю карту.
— Я также готова рассмотреть в качестве гарантии нашего соглашения брачный контракт между Эоганом и Элиасарой.
Тэсару пронзил толчок. Она остановилась и устремила свой ясный голубой взгляд на Эолин.
— Моя дочь с вашим сыном?
— Брак воссоединит линию Вортингена, — Эолин подавила все инстинкты, предостерегающие от этого союза. Это был путь знати, не так ли? Они скрепляли свои договоры браком. — Больше не было бы вопросов, конфликтов для следующего поколения наследников. Когда Эоган и Элиасара вырастут, наши королевства станут единым целым.
Тэсара нахмурилась и посмотрела на восток вдоль реки. Движение ее ауры показало, что Элиасару недавно отослали, и что Тэсара жаждала присутствия девушки больше, чем самой жизни.
— Мой дядя был бы очень доволен этим предложением, — сказала Тэсара с горьким весельем.
— Брачный контракт не является обязательным условием. Я упомянула его только потому…
— Потому что ты ожидала, что я буду думать, как Силус Пенамор? — тонкая улыбка подорвала вызов в голосе Тэсары. — Полагаю, что это справедливо. Я ожидала, что ты будешь думать как Король-Маг.
Эолин отвела взгляд, не зная, как интерпретировать этот ответ.
— Прошлой ночью, — продолжила Тэсара, — ты попросила меня представить мир иначе, чем люди, которые были у власти до нас. Я решил принять твой вызов, Эолин из Мойсехена. По этой причине Элиасара не будет выдана замуж ни за принца-мага, ни за кого-либо еще. Когда придет время, она сама выберет себе супруга, и этот мужчина, кем бы он ни был, никогда не наденет корону Рёнфина.
Эолин не могла не улыбнуться, потому что увидела в убеждении дух, похожий на ее собственный.
— Я думаю, Тэсара из Рёнфина, — сказала она, — что при других обстоятельствах мы с тобой могли бы быть друзьями.
— Друзья? — Тэсара изогнула бровь. — Нет, Эолин из Мойсехена. О дружбе нельзя просить ни при каких обстоятельствах. Однако мы могли бы стать союзниками. Это то, что я готова попробовать
Глава пятьдесят третья
Дар
Тэсара и Эолин попрощались друг с другом на берегу реки Фурма к югу от Селкинсена, где воды были широкими и мелкими. Дневное тепло было испорчено холодным ветерком, первым тонким признаком того, что осень скоро окрасит пейзаж в оттенки ржавчины и золота.
Тэсара со смешанными чувствами наблюдала, как Эолин, ее бывший враг и непроверенный союзник, обнимает ее дочь Элиасару.