Он восхищался твердостью ее плеч, решимостью ее челюсти, которая противоречила дрожи ее дыхания. Многие могли бы подумать, что Эолин, наконец, достигла конца своей борьбы, когда на самом деле она стояла на пороге величайшего испытания. Боги еще многого требовали от нее.
Это была одинокая задача — управлять королевством.
И маги не должны быть одни.
Кори взял Эолин за подбородок и посмотрел ей в глаза.
— Я отправлюсь в Восточную Селен до того, как клены сбросят листву. Там я проведу зиму и, возможно, большую часть весны, Но это не конец нашего времени вместе, Мага Эолин. Я давно дал обещание и не собираюсь его нарушать.
Глаза Эолин стали влажными. Милосердная улыбка тронула ее губы.
— Очень хорошо, маг Кори. Да помогут мне боги, но, кажется, я, наконец, склонна поверить тебе на слово.
Улыбаясь, он заключил ее в свои объятия, нежно провел рукой по ее волосам, когда она положила голову ему на грудь. Так они стояли вместе долгое время, воздавая молчаливое почтение дружбе, выдержавшей бесчисленные бури.
Глава пятьдесят шестая
Ростки
Кори вернулся в Королевский город после окончания зимы, в дни, предшествовавшие Бел-Этне. Ему нравилось путешествовать в это время года, когда теплые ветры разгоняют снег и окрашивают пейзаж в свежие оттенки зеленого. Цветы украсили поля золотым, малиновым и лиловым цветом. Птицы порхали с дерева на дерево, участвуя в яростном соперничестве в брачный период. Насекомые жужжали неумолкающую и счастливую песню.
Королевский город, отражающий пейзаж, был наполнен красками и активностью. Были вывешены знамена к предстоящему фестивалю. Торговцы толпились в переулках, предлагая множество богато вышитых масок. Лилии и еловые ветки украшали балконы и окна. Смех легко катился по улицам.
Кори привёз с собой повозки с волами, на которых были собраны его бочки с семенами, собранными детьми Восточной Селен, а также проросшие саженцы пихты, дуба, бука и других священных деревьев, заботливо выращенных его руками. Он верил, что они хорошо вырастут в предгорьях Сурмаэгских гор. Он намеревался каждую весну приносить больше, чтобы поддержать усилия Эолин по укреплению барьера между мирами живых и мертвых.
Телин и я пришли к одному и тому же выводу, — писала Эолин во время зимнего солнцестояния. — Эта закономерность ясна для наших глаз, но, что примечательно, не была отмечена историками того времени.
Согласно всем анналам, существа, которых мы теперь называем Демонами Наэтер, впервые появились во время завоевания провинций, когда принцы Вортингена вскрыли железные рудники Сурмаэг и уничтожили окрестные леса. Тогда они были существами из плоти и крови. Мы уничтожили их родину и сдвинули их на юг, где они стали питаться нашими людьми.
Телин считает, как и я, что в дополнение к каменным монолитам, отмечающим границу пустошей, мы должны воздвигнуть живой барьер, чтобы защитить нашу землю от дальнейших вторжений Подземного мира, так же как сад защищал нас с тобой и детей в ночь, когда демоны напали.
Представляешь, Кори? Северные пределы нашего королевства снова покроются лесом! Я должна проследить, чтобы это сделали, по причинам, которые выходят далеко за рамки вопроса о Наэтерских Демонах. Теперь я понимаю, что это тоже часть моей цели, часть возвращения магии в нашу землю.
Позже она написала в отдельном письме:
Я прочитала в четвертом томе Эранона, который Телин любезно одолжил мне, хотя и опасаясь, что встретит гнев Церемонда в загробной жизни, что нити между этой жизнью и следующей на самом деле не разделены, а переплетены, так что каждое наше действие в этом мире влияет на духов, населяющих соседний.
Я хотела бы верить, дорогой Кори, что, может, Наэтерские Демоны не совсем потеряны, как думали великие учителя. Может, каждое дерево, которое мы посадим в этом мире, будет способствовать тому, чтобы они исцелились в следующем.
Я с нетерпением жду прихода весны, чтобы мы могли начать нашу работу.
Дорогой Кори, — написала она.
Ему это нравилось.
Эолин встретила Кори во внешнем дворе замка. Она захлопала в ладоши в восторге от его подарка и провела пальцами по саженцам, бормоча приветствие на их языке, называя имя каждого.