– Здравствуйте, сэр, – почтительно ответила Эдит.
– Эдит! – донесся из спальни нетерпеливый возглас Энн. – Куда ты запропастилась? Иди же сюда!
Она вышла в коридор в тот самый момент, как Эдит произнесла:
– Мистер Колдфилд, мэм.
– Ричард?! – И Энн с удивленным видом двинулась ему навстречу. Проводя его в гостиную, она через плечо бросила Эдит:
– Во что бы то ни стало найди мою сумку!
Может, я забыла ее в комнате Сэры?
– Скоро и вовсе голову потеряете, – пробормотала Эдит, выходя.
Ричард поморщился Подобные вольности в устах прислуги оскорбляли его чувства. Пятнадцать лет назад служанка не посмела бы так разговаривать со своей хозяйкой.
– Вот уж не ожидала тебя сегодня, Ричард Мне казалось, мы договорились, что ты придешь завтра, к ленчу.
Явно чувствуя себя не в своей тарелке, Энн говорила чуть отчужденно.
– До завтра так долго ждать, – улыбнулся Ричард. – А я хотел порадовать тебя.
Он протянул ей купленные нарциссы, она вскрикнула от радости, и только тут он заметил, что комната утопает в цветах. Помимо горшочка с гиацинтами на журнальном столике у камина, тут и там были расставлены вазы с ранними тюльпанами и нарциссами, правда белыми.
– Да у тебя никак праздник, – сказал он.
– А как же! Ведь сегодня приезжает Сэра.
– Ах да! Сегодня. Я совсем забыл. Вылетело из головы.
– О Ричард!
В голосе Энн послышался упрек. Ричард и в самом деле забыл, когда именно приезжает Сэра, хотя Энн говорила ему не раз. Но вчера они были в театре, и ни один из них и словом не обмолвился о предстоящем событии. А между тем в свое время они условились, что в день приезда Сэры Ричард оставит мать с дочерью наедине и придет знакомиться с будущей падчерицей лишь назавтра.
– Извини, Энн. Начисто запамятовал. А ты так ветре-' вожена, – добавил он с неодобрением.
– Ну разве ты не понимаешь, что возвращение дочери домой всегда событие?
– Да, да, согласен.
– И я сейчас еду на вокзал встречать ее. – Она взглянула на свои наручные часы. – Еще пара минут в моем распоряжении. Впрочем, эти поезда из гавани, как правило, опаздывают.
В комнату с победоносным видом вошла Эдит с сумкой Энн в руке.
– Вот, в бельевом шкафу нашла, вот куда вы ее забросили.
– Ах да, когда искала любимые наволочки Сэры. Ты постелила ей зеленые простыни? Не забыла?
– Что я когда забывала?
– А сигареты?
– Положила.
– А Тоби и Джумбо?
– Тоже.
Снисходительно качая головой, Эдит пошла из комнаты.
– Эдит, – вернула ее Энн. – Поставь цветочки в вазу. – И она протянула принесенный Ричардом букет.
– Да где ее, вазу, взять-то? Да ладно, что-нибудь уж найду.
И Эдит, взяв цветы, вышла из гостиной.
– Ты волнуешься, Энн, как маленькая.
– Ну естественно, ведь я так рада, что Сэра приезжает.
– Тем более что ее не было целую вечность – аж три недели, – несколько натянуто пошутил он.
– Я понимаю, что выгляжу смешно, – обезоруживающе улыбнулась Энн. – Но я очень люблю Сэру. Надеюсь, ты не против?
– Ну конечно нет. Я и сам с нетерпением жду встречи с ней.
– Она такая ласковая и открытая. Полагаю, что вы с ней поладите.
– Даже не сомневаюсь. – Он улыбнулся. – Ведь она твоя дочь, а значит, очень милая девушка.
– Как приятно слышать это от тебя, Ричард. – Она положила руки ему на плечи, подняла голову и поцеловала его, пробормотав «милый Ричард». – Ты ведь наберешься терпения, правда? – добавила она. – Видишь ли, наше намерение пожениться явится для нее шоком. Как жаль, что я так оплошала с этим письмом.
– Не казни себя, дорогая. Ты же знаешь – на меня вполне можно положиться. Я не исключаю, что вначале она будет не совсем довольна, но нам предстоит убедить ее в том, что ничего зазорного в нашем намерении нет. И что бы она ни говорила в ответ, я на нее не обижусь.
– Да она и не скажет ничего. Девушка она очень воспитанная. Но терпеть не может никаких перемен.
– Не падай духом, дорогая. Уж с этой переменой она как-нибудь смирится.
– Ах, если бы только я ей вовремя написала! – не успокаивалась Энн.
– Ты походишь на маленькую девочку, застигнутую врасплох при тайном поедании варенья из банки, – пошутил Ричард. – Не волнуйся, дорогая. Все обойдется. Мы с Сэрой быстро станем друзьями.
Энн взглянула на Ричарда с сомнением. В этой его веселой уверенности ей почудилась фальшь. Лучше бы он тоже немного нервничал.
– Право же, не стоит так расстраиваться, – продолжал он в том же тоне.
– Обычно я никогда не нервничаю, – оправдывалась Энн.
– А сейчас нервничаешь. Вон – дрожишь как осиновый лист, хотя все очень легко и просто.
– Главное то, – объяснила Энн, – что я стесняюсь. Не знаю, как ей все объяснить получше, какими словами.
– Почему бы просто не сказать: «Сэра, познакомься с Ричардом Колдфилдом. Я собираюсь через три недели выйти за него замуж».
– Прямо так и ляпнуть? Хуже ничего не придумаешь. – Энн невольно улыбнулась, Ричард ответил ей тем же.
– Разве это не самый верный путь?
– Не исключено. – Она замялась. – Ну как ты не можешь понять, я чувствую себя невероятно глупо.
– Глупо? – удивился он.
– Да, а как иначе может себя чувствовать женщина, сообщающая своей взрослой дочери, что собирается замуж?
– Не понимаю, почему.
– Потому что молодое поколение подсознательно считает, что мы со всем этим покончили. Мы для них старики, а любовь, вернее влюбленность, по их мнению – монопольное право молодых. Им непременно покажется очень комичным, что люди среднего возраста влюбляются и даже собираются пожениться.
– Ничего комичного нет, – отрезал Ричард.
– Это для нас нет; потому что мы сами – люди среднего возраста.
– Послушай, Энн. – Ричард насупился, в голосе его зазвучало нетерпение. – Я понимаю – вы с Сэрой очень преданы друг другу. И не исключаю, что на первых порах она будет ревновать тебя ко мне. Это естественно, и я приму это как должное. Поначалу я ей скорее всего не понравлюсь, но потом она свыкнется со мной. Главное, убедить ее в том, что ты имеешь право на собственную жизнь и собственное счастье.
Энн слегка покраснела.
Убеждать ее не придется. В Сэре нет ни капли мелочности или недоброжелательности. Она – самое доброе существо на свете.
– Самое главное, Энн, что ты волнуешься зря. Может быть. Сэра, наоборот, даже обрадуется, что ты выходишь замуж и, таким образом, развязываешь ей руки. Ей будет легче начать самостоятельную жизнь.
– Начать самостоятельную жизнь, – с упреком повторила Энн. – Ты, Ричард, рассуждаешь, как герой викторианского романа.
– Но не станешь же ты отрицать, что вы, матери, никогда не можете примириться с тем, что птичка покидает гнездо.
– Ты не прав, Ричард, совершенно не прав.
– Не хочу тебя расстраивать, дорогая, но ведь случается, что любовь даже самой преданной матери становится молодому человеку поперек горла. У меня перед глазами мои собственные родители. Поверь, я их очень любил, но совместная жизнь с ними иногда сводила меня с ума. Стоило мне сообщить, что я собираюсь выйти из дому, как меня засыпали вопросами – куда я иду, с кем, поздно ли вернусь и т.д. А чего стоят наставления: «Не забудь взять ключ», «Когда вернешься, постарайся не шуметь», «Перед уходом выключи свет в коридоре, а то вчера ты забыл», «Как, опять уходишь! После всего что мы для тебя сделали, семья тебя совсем не интересует!» – Ричард помолчал. – Семья меня очень даже интересовала, но мне так хотелось вырваться на свободу!
– Это все мне понятно, разумеется.
– Тогда ты не должна обижаться, если выяснится, что Сэра дорожит своей свободой больше, чем ты думаешь. К тому же не забывай, что в наши дни девушка может сделать блестящую карьеру.