– Кто это был? – спросила Сэра без особого интереса. Затем, сделав над собой видимое усилие, добавила:
– Мама, пришло письмо от Джерри.
Энн встрепенулась – Скажи Эдит, чтобы принесла самые лучшие бокалы и немного льда. Быстро. Они сейчас придут.
Сэра сделала шаг по направлению к двери.
– Кто это – они? – снова спросила она, по-прежнему безразличным тоном.
– Ричард! Ричард Колдфилд!
– Кто это? – спросила Сэра.
Энн испытующе взглянула на нее, но лицо Сэры ничего не выражало. Она пошла за Эдит, а когда вернулась, Энн многозначительно произнесла:
– Звонил Ричард Колдфилд.
Лицо Сэры приняло удивленное выражение. И вдруг до нее дошло.
– Как Колифлауэр?
– Да.
Сэра развеселилась невероятно.
– Как смешно, что он снова возник! – воскликнула она. – Значит, он все еще волочится за тобой, мама?
– Нет, он женился, – отрезала Энн.
– Вот это да! Интересно, какая у него жена?
– Он придет вместе с ней. Они остановились в Лэнгпорте, так что с минуты на минуту должны быть здесь.
Поставь книги на место, Сэра. И убери свои вещи из коридора. Перчатки не забудь.
Раскрыв косметичку, Энн внимательно оглядела в зеркальце свое лицо.
– Как я выгляжу? – спросила она Сэру, когда та вернулась.
– Прекрасно, – ответила та, не глядя.
Сэра была поглощена своими мыслями. Молча она провожала глазами движения Энн, которая, захлопнув косметичку, расхаживала по комнате, то переставляя стул, то взбивая диванную подушку.
– Мама, я получила письмо от Джерри.
– Да? – спросила Энн и тут же подумала, что бронзовая ваза с хризантемами будет лучше смотреться на угловом столике.
– Ему страшно не повезло.
– Неужели?
Сигареты сюда, спички рядом.
– На апельсины напала какая-то болезнь, ему с партнером пришлось влезть в долги, а сейчас они вынуждены продать ферму. Все рухнуло.
– Какая жалость. Но не могу сказать, что для меня это неожиданность.
– Почему?
– С Джерри вечно что-нибудь случается.
– Да, да, правда. – Сэра была подавлена. Настолько, что даже не стала с обычным рвением великодушно опровергать слова матери. – Это не его вина, – произнесла она вяло, без прежней уверенности.
– Может быть, – витая мыслями где-то далеко, согласилась Энн.
– Боюсь, однако, что у него всегда все будет из рук валиться.
– Ты полагаешь? – Сэра опять села на ручку кресла матери. – Ты и в самом деле думаешь, что у Джерри ничего не получится? – спросила она серьезно.
– Похоже на то.
– И тем не менее я знаю, я уверена, способности у него есть.
– Он обаятельный парень, – сказала Энн. – Но, вероятно, неудачник, каких на свете много.
– Возможно, – вздохнула Сэра.
– Где херес? Ричард всегда предпочитал пить херес, а не джин. Ах, вот бутылка.
– Джерри пишет, что собирается вместе с партнером перебраться в Кению, – продолжала Сэра. – Будут продавать машины и заведут гараж.
– Поразительно! – откликнулась Энн. – Стоит человеку потерпеть неудачу, как он заводит гараж.
– Но ведь Джерри всегда знал толк в машинах. Помнишь, он купил развалюху за десять фунтов и довел ее до ума – ходила замечательно. Да и вообще, никак нельзя сказать, что он ленив или чурается работы. Напротив, он работает, иногда даже, что называется, не покладая рук.
Скорее всего, он просто не умеет правильно оценить обстановку.
Вот тут-то Энн, забыв о предстоящем визите, очень внимательно взглянула на дочь и ласково, но твердо произнесла:
– Знаешь, Сэра, на твоем месте я бы выкинула Джерри из головы.
У Сэры задрожали губы, лицо исказилось.
– Неужели? – спросила она неуверенно.
И тут раздался звук электрического звонка, бездушный и настойчивый.
– Вот и они! – воскликнула Энн. И, поднявшись с кресла, застыла у камина в несколько театральной позе.
Глава 4
Ричард вошел в комнату с тем преувеличенно-самоуверенным видом, который всегда напускал на себя в минуты замешательства. Если бы не Дорис, ноги бы его здесь не было. Но Дорис умирала от любопытства. Она так долго канючила, пилила Ричарда, дулась на него, что в конце концов он не выдержал. Выйдя замуж за человека намного старше себя, Дорис, молодая и очень хорошенькая, твердо решила подчинить его своей воле.
Энн сделала несколько шагов им навстречу, очаровательно улыбаясь. Она чувствовала себя актрисой на сцене.
– Ричард! Как я рада тебя видеть! А это твоя жена?
Последовал обмен вежливыми приветствиями и ничего не значащими замечаниями, прикрываясь которыми каждый думал свое.
«Как она изменилась, – пронеслось в голове у Ричарда. – Да ее просто не узнать».
Следующая мысль принесла ему нечто вроде облегчения:
«На самом деле она мне не пара. Слишком шикарная модница. И светская дама. Нет, она не в моем вкусе».
И он снова ощутил, как любит свою Дорис. Совсем юная, она его просто околдовала. Правда, иногда он с огорчением замечал, что ее манерный выговор действует ему на нервы, а вечное кокетство немного утомительно.
Он не считал свой брак мезальянсом – познакомились они на южном побережье Англии, в отеле, который по карману только очень обеспеченным людям. Отец Дорис, в прошлом строительный подрядчик, был богат, но тем не менее порой ее родители раздражали его. Впрочем, теперь уже меньше, чей год назад. Друзья Дорис, естественно, стали и его друзьями. Хотя мечтал Ричард вовсе не об этом… Дорис никогда не заменит ему Элин, давно ушедшую из жизни. Но с молодой женой он переживает вторую весну, а большего ему сейчас и не надо.
Дорис, питавшая различные подозрения относительно миссис Прентис и склонная к ревности, была приятно удивлена внешностью Энн.
«Да это же старуха», – подумала она со свойственной юности жестокой нетерпимостью.
Убранство и мебель гостиной произвели на нее сильнейшее впечатление. Дочка тоже оказалась изысканно элегантной, ну просто живая картинка из журнала «Вог». Подумать только, ее Ричард был помолвлен с такой модницей! Он даже вырос в глазах Дорис.
А Энн была в шоке. Этот мужчина, разглагольствовавший с таким апломбом, был ей чужой. И не только он – ей, но и она ему тоже – чужая. Из места встречи они двигались в противоположных направлениях, так что общей почвы под ногами у них не осталось. Энн всегда казалось:
Ричард словно состоит из двух людей. Один – велеречивый и самодовольный, другой – скромный и молчаливый, но с замечательными задатками. Но его вытеснил первый – благодушный и напыщенный обыватель, ставший типичным английским мужем, каких тысячи.
Он встретил и взял в жены ничем не примечательную юную хищницу, лишенную ума и сердца и покорившую его лишь своей бело-розовой свежестью и сексуальностью.
А женился он на этой девушке лишь потому, что она, Энн, отвергла его. Преисполненный гнева и отчаяния, он стал легкой добычей первого существа женского пола, которое вознамерилось завлечь его в свои сети. Быть может, так даже лучше. Он, скорее всего, чувствует себя счастливым.
Сэра внесла и поставила на стол напитки. Вежливо отвечая на вопросы гостей, она про себя думала:
– «Какие невыносимые зануды». Но в глубине ее сознания не утихала тупая боль, связанная с именем «Джерри».
Ричард огляделся вокруг себя.
– Вы, вижу, тут все переделали.
– Мне очень нравится, – сказала Дорис. – Если я не ошибаюсь, мебель в стиле ампир – последний крик моды.
А что здесь стояло прежде?
– Милые старомодные вещи, – неопределенно ответил Ричард. Он хорошо помнил, как они с Энн сидели перед догорающим камином на старой тахте, которую заменила новая роскошная кушетка. – Те были мне больше по душе.
– Ах, мужчины такие неисправимые консерваторы, правда, миссис Прентис? – прощебетала Дорис.