Яицкое казачье войско, то же с начала заволновалось, наслушавшись разных глупостей от иностранных эмиссаров, задобрили просто. Ему было позволено добывать у себя и продавать по всей империи икру, не подчиняясь астраханскому откупу. А уж когда замаячила перспектива "пощипать Персию" тут уж все обиды были забыты, а все смутьяны выданы.
Появились пароходики и на русских реках. На век раньше, чем в нашем времени, были они маломощные, но позволяли за навигацию сделать вдвое больше, чем самые лучшие артели бурлаков. Почему маломощные? Потому, что "движки" для них делались унифицированными. Академик справедливо сделал упор на однообразие и дешевизну, так что движки выпускали быстро, а периферия была разной. Можно было сделать пароходики, но это пока было в новинку и до итогов первой навигации по рекам плавали только пароходики четырёх графов. Вот паровые мельницы и лесопилки, а так же насосы для шахт пришлись по душе многим.
Всего было продано частным лицам более сотни двигателей, так что нет ничего удивительного, что пара купцов поддалась на "золотые уговоры" и позволили иностранным людишкам разобрать и зарисовать паровики. Скрыть что-то при таком массовом производстве было решительно невозможно, так что продажных купцов только пожурили, отобрав в казну половину имущества.
Голландцы… О голландцах отдельная песня. Довезя товары до Русской Америки, половина "купцов-однолошадников" прельщалась уговорами "Компании" и продавала не только товар, но и суда по двойной цене в золоте. Большая часть этих купчишек тут же становилась русскими подданными, покупала у Графов землю в новых городах и оседала здесь. Большая часть этих купцов были в душе скорее фабрикантами, и мечтали о своём заводике, а не корабле, всецело отдаваемом на милость океана. Когда первый из хитрюг-негоциантов обратился к представителю власти Сан-Францис… фу-ты, то есть Новопетербурга тот глубоко задумался.
Был он неглупым младшим сыном младшего сына, совмещал должность главы городка, главы отдела ТК и "Компании", то есть был абсолютным местным божком. Впрочем пользовался этим умеренно, в гареме имел лишь пять девиц, причём трое из них были местными, подарками от окрестных вождей. Ходил по городу в окружении лишь троих охранников, то есть по меркам Ельцинской России фактически голым и безоружным. Но не мене половину городского населения составляли "староверы", а тут ещё последние два судна привезли "внеплановые" рабочие руки, для которых ещё и жильё не построено…
Но Мэр был не из пугливых, собрал на главной площади что-то вроде вече. Сам за день до этого переговорил с местным "авторитетным батюшкой". Нужно ему было в деле стопроцентное одобрение общества, так как хотел он "прикрыть задницу". Чего же хотел хитрюга-мэр? Продать единоверцев иноверцу? Скорее сдать в аренду. Собрал он "вече" и честно признался, что купчина голландский хочет заделать на месте фабрику, где будет клепать сельхозинвентарь, и продавать его местным вчетверо дешевле привозного, а остальным втрое. Однако просит "полсотни душ", то есть пять десятков крепких мужиков с семьями.
Продать он ему людишек не может, так как проситель купец, а не дворянин, да и из Петербурга ни по той, ни по другой службе этот случай должностными инструкциями не предусмотрен. Однако есть постановление сената от 1744 года, где он на основании старых ещё петровских "узаконений" предоставляет право иметь холопов не только купцам, но так же посадским и мастеровым. Но ведь "Компанейские" людишки крепостными-то и не являются! И выкупится могут из "холопства" досрочно, за сотню целковых!
Предложил Мэр собранию, чтобы он по линии компании сделал "запрос-уточнение" о статусе "компанейских людишек", а пока суть да дело, своим указом "отдаст" голландцу прибывших на медни людишек до конца компанейского срока в холопы. У голландца "на руках" золота сейчас золота за корабль и товары 10000 целковых. Вот пусть он у компании "купит" за эти деньги пятьдесят мужиков со всеми семьями оптом. 8000 пошлём в Петербург, пусть там Графы порадуются. А 2000 отдадим обратно купчине, от имени компании, как за пятую часть его "фабрики".
Этой пятиной будет управлять городской голова и пустит её на развитие городских дорог, ежели в Петербурге не решат по иному.