Чуть успокоившись, он начал аккуратно "пытать" девочку использовалось ли это в кораблях. Когда Наташа поняла, что от неё хотят, она смогла лишь нарисовать маленький пароходик из Чунги-Чанги, с трубой и гребным колесом. После этого Академик с ГГ вернулись к шахматам, где последняя, вскоре, получила мат.
Где-то через полчаса на Невский приехали Чекист и Чиновник, привезя хорошие новости. Фаворит отсутствовал, но на то он и Фаворит, чтобы спать в постели у хозяйки, а не шляться незнамо где! Арест людьми тайной канцелярии Шумахера, его зятя и прочих причастных к "делу учённых" прошёл почти без сучка и задоринки. Лишь один, самый молодой и прыткий, выпрыгнул в окно первого этажа и нарвался на двух "наушников в штатском". У всех прочих непричастных и "временно невиновных" стали собирать показания на "подлый клан Шумахеров" который втёрся в доверие сначала к Петру Алексеевичу, а, затем, и к Кириллу Разумовскому.
Своеобразная "выжимка" из этих "преступлений" и из признаний самих задержанных была предоставлена Попечителю Санкт-Петербургской Академии лично начальником Тайной Канцелярии. Тот всё понял правильно, своё сравнение с Петром оценил и, со спокойной душой, от инородцев и иуд отрёкся. А когда было иначе? Может при Рюрике? Или при советах? Да нет, всё так же было. А тут сдать попросили не начальство, а лишь подчинённого! Вон, в 49-ом, при "настоящем деле врачей", будущий генсек Андропов из всей верхушки тогда один "чистым" вышел, правда сдав своего наставника и друга, первого секретаря Ленинграда, а Вы говорите… Всегда так было.
Пётр, выступив вторым, сказал, что канцлер и вице-канцлер, с "выжимкой" кратко ознакомлены. Конечно, хотелось бы обойтись без этого, но к обеду слухи уже прокатились по столице, и явившийся к полудню "на работу" Бестужев отправил курьера к Петру Шувалову. К счастью, он просматривал только что доставленную "выжимку" с подписями брата Саши и Кирилла Розумовского. Бестужев, повертев бумагу в руках, сделал тот же" выбор Андропова". С Воронцовым Шувалов встретился чуть позже, и так как сейчас они принадлежали к "одной партии" лишь кратко изложил версии о "зажравшихся на казённых харчах инородцах от науки". Проблем от Воронцова не было, да и не ожидалось их от вице-канцлера.
Ломоносов тоже порадовал соратников, показав предварительные наброски паровика, и заявив, что с таким двигателем сможет делать пушки вдвое дешевле, так что они на этом ещё и заработают!
Пока в кабинете большие волки хвастались своей кровожадностью, Наташа, в своей спальне, расчёсывала красивую куклу, подаренную ей предприимчивым Степаном Федотовичем. Как уже было сказано, управляющим он был от бога, и, не обворовывая хозяина, имел гешефт поболее прочих. Крышевал с десяток лавок, и, не менее чем по разу в месяц, отказывался от подобных предложений от всё новых и новых заведений. Так вот, три месяца назад к нему подошёл один из бывших Новгородских купцов, нашедших, как он думал, хорошую "торговую нишу" в стольном граде. Его сводный братец, тоже торговец, был сейчас в бегах в Германии, занимаясь там извозом. Имел хорошие деньги и предложил брату основать "фифти-фифти" в столице России магазин игрушек и детских нарядов для высокосветских барышень.
Но… Поспрашивав людей, он узнал, что магазинов таких всего два, и "рынок поделен" не свернул. Опрометчиво решившись на "пробную партию товара", он застрял на ней. Половина капитала теперь была "связана", вот почему три месяца назад он побывал у многих, в том числе и у управляющего Фаворита. Открывать магазин, после намёков от крыши конкурентов он поостерёгся и вот, этой ночью, всё изменилось. В два часа к его дому подъехала повозка, в ней был Степан Федотович, только что услышавший от жены о "дочери Фаворита" и двое крепких дворовых.
Сонный хозяин, уяснив, кто к нему пожаловал, буквально "расстелился" перед гостем. Его 10 % и товар для него самого "по себестоимости", он проглотил не жуя. И платья нашлись Наташе и пара кукол, коим и дети Абрамовича бы позавидовали… Как хороший хозяйственник Степан Федотович спросил, что ещё надо для магазина, кроме объявления о "Крыше". Купец хомяков, очень похожий на своего дальнего предка, потряс брюшком и признался в малых оборотных средствах. Выложив свои наличные сбережения за платья и кукол, пусть и по "демпинговым ценам", Степан Федотович, зная своего хозяина, сказал, что к утру деньги раздобудет и даст на полгода без процентов. На том и порешили.