Размышляла о том, чтобы своевременно обучить ее хитроумной дисциплине ежедневных потребностей, что поддерживали бы в мужчине привычку к домашнему образу жизни, системе вызывающих ласк, нужных близкому человеку в качестве награды, и угрюмому молчанию, применяемому в виде наказания; тайнам, что лишают мужчину воли, хотя самой воспользоваться таковыми случай до сих пор не представился, а также бытующему уже не одно тысячелетие искусству физической любви. Никогда в жизни не осмеливалась заговорить с молодой особой о подобных вещах, хотя и рассчитывала на несколько книг, тщательно спрятанных в шкафу под двойным замком, которые бы ей непременно одолжила, приди лишь подходящий момент. Тодд может высказаться и письменно, и это была его собственная теория, тем более что по данному теоретическому вопросу больше нее самой все равно никто не знал. Мисс Роза могла выражаться насчет занятий любовью всеми возможными и невозможными способами.
- Ты должен удочерить Элизу на законных основаниях, чтобы она смогла носить нашу фамилию, - потребовала женщина у своего брата Джереми.
- Этим я занимаюсь годами, что еще ты хочешь, Роза?
- Чтобы она смогла благоразумно выйти замуж.
- И за кого же?
В данном случае мисс Роза об этом умолчала, однако кое о ком уже подумывала. Речь шла о Микаэле Стюарде, восемнадцатилетнем молодом человеке, адмирале английского военно-морского флота, расквартированного на тот момент в порту Вальпараисо. Также выяснила посредством своего брата Джереми, что моряк происходил из имевшей порядочные корни семьи. Хотя старшего сына толком и не видели, он был единственным наследником, который женился на почти нищей незнакомке из чужой страны, чье имя молодой человек никогда раньше и не слышал. Было необходимо, чтобы Элиза могла рассчитывать на притягательное приданое и на удочерение ее Джереми, и таким способом, по крайней мере, вопрос происхождения не был бы помехой.
Микаэль Стюард представлял собой человека спортивной осанки, с невинным взглядом голубоватых глазных яблок, со светлыми бакенбардами и усами, крепкими зубами и аристократическим носом. Подергивающийся подбородок лишал его некоторой представительности, и мисс Роза надеялась втереться в доверие, а затем намекнуть, чтобы тот прекратил отращивать бороду. Согласно мнению капитана Соммерса, молодой человек являл собой пример морали, к тому же, безупречный послужной список был гарантией будущей блестящей карьеры в морском флоте. В глазах мисс Розы факт, что мужчина много времени проводит в плавании, представлял собой огромное преимущество для того, кто пойдет за него замуж. Чем больше размышляла на данную тему, тем более убеждалась, что, мол, вот он – идеальный мужчина, но, отдавая должное характеру Элизы, просто так бы девушка не приняла человека; в этой ситуации надо было влюбиться. Но надежда все же жила, – мужчина смотрелся красавчиком в своей униформе, без которой его до сих пор никто не видел.
- Стюард далеко не дурак со своими-то хорошими манерами. Выйдя замуж, Элиза бы с ним умерла со скуки, - высказался капитан Джон Соммерс, когда та поведала о своих планах.
- Все мужья – сплошные зануды, Джон. Ни одна, даже недалекая, женщина не выйдет замуж, чтобы развлекаться и веселиться, а, скорее, сочетается узами брака, чтобы ее содержали.
Элиза все еще казалась ребенком, хотя уже получила достаточное образование и вот-вот станет девушкой в возрасте на выданье. Впереди еще оставался какой-то период, к такому выводу пришла мисс Роза, которая должна была действовать решительно, чтобы тем временем другая, более оживленная, натура не похитила, часом, уже, казалось бы, выбранного кандидата. Однажды приняв решение, пообещала себе привлечь адмирала, прибегнув к таким уловкам, которые только была способна вообразить. Устраивала музыкальные вечера, чтобы они чудесным образом совпадали с тем временем, когда Микаэль Стюард высаживался с очередного судна, особо не задумываясь насчет остальных участников события, которые годами отводили себе среды для подобного священного действа. Обеспокоенные, некоторые из них перестали посещать мероприятие. И ведь именно к данной ситуации она поистине стремилась. Таким способом можно было превратить тихие и спокойные музыкальные вечера в радостные и веселые светские приемы. И вдобавок обновить список приглашенных молодыми одинокими людьми и сеньоритами брачного возраста из колонии иностранцев, вместо всяких нудных семей Эбелинг, Скотт и Аппельгрен, которые, честно говоря, уже порядком устарели. Литературные концерты со стихами и пением уступили место играм в зале, более свободным танцам, замысловатым полемикам и шарадам. Организовывала удивительные обеды в полевых условиях и прогулки по пляжу. Чуть свет выезжали в экипажах, запряженных тяжелыми повозками с кожаными настилами и соломенными навесами, везя с собой слуг, нагруженных всем необходимым для того, чтобы расположить нескончаемые корзинки с полдником в рыночных палатках и под зонтами от солнца. Стоило всем разместиться, как перед людьми тут же открывался вид на плодородные долины, засеянные фруктовыми деревьями, на виноградник, на луг с пшеницей и кукурузой, на обрывистые берега, о которые Тихий океан разбивал свои облака из пены, а вдали вырисовывался прекрасный контур снежной горной цепи. Каким-то способом мисс Роза устраивала подобные мероприятия так, чтобы Элиза и Стюард непременно путешествовали в одном экипаже. Оба сидели бы рядом и смотрелись хорошими приятелями в играх с мячом и пантомимах. Женщина, однако же, разделяла молодых, стоило лишь засесть за кости и домино, потому что Элиза отказывалась наотрез переставать выигрывать.