Как бы то ни было, мы тщательно осмотрели жилую комнату и примыкающую к ней столовую, поразившую нас своей идеальной чистотой, множеством оригинальных сувениров, привезенных хозяйкой со всего мира — японские лаки, баварские пивные кружки, итальянское стекло и тому подобные забавные вещицы, — и яркими авангардистскими картинами на стенах. Глядя на все эти кубы, круги, линии, овалы и тому подобные фигуры, я подумал, что им самое место в классной комнате для занятий геометрией. Мне они, во всяком случае, ничего не говорили, и это было главное, как мне кажется. Пока что я не мог составить себе представления об Энн Кэмпбелл. Я имею в виду, это был не тот случай, чтобы за десять минут понять человека, как это мне когда-то удалось при осмотре дома одного убийцы. Порой бывает достаточно самой незначительной детали, вроде коллекции пластинок, или рисунков кошечек на стене, или грязного нижнего белья на полу. Это могут быть и книги на полках (или отсутствие таковых), и альбом фотографий, и — предел мечтаний — дневник. Но в этом доме я пока чувствовал себя так, словно по ошибке ворвался в экспозиционный зал агентства по продаже недвижимости.
Последней комнатой, которую мы осматривали на первом этаже, был кабинет. В нем мы обнаружили множество книг, письменный стол, диван и кресло, телевизор, проигрыватель и видеомагнитофон. На письменном столе стоял также телефонный автоответчик, призывно подмигивающий нам красной лампочкой, но мы пока решили оставить его в покое.
Кабинет мы обыскали с особым усердием: перелистали все книги, проверили все ящики, заглянули под мебель, после чего принялись изучать корешки книг и названия дисков. Интересы Энн Кэмпбелл были весьма разнообразными, в ее библиотечке мы обнаружили книги не только художественные, но и по военной тематике, кулинарии, физкультуре и здоровью. Особенно привлекла мое внимание подборка произведений Фридриха Ницше и монографий по психологии, и это напомнило мне о том, что я имею дело не просто с психологом, но специалистом в области психологической войны, что могло иметь к данному расследованию непосредственное отношение.
Но оставим внутренний голос и предчувствия: что ни говори, а первую скрипку в любом расследовании играет рассудок. Все преступления и преступные повадки зарождаются в голове, сигнал к действию поступает из мозга, и только в нем созревает мысль, как скрыть содеянное или уйти от ответственности. Так что нам поневоле предстояло проникнуть в мысли многих людей, и только так мы могли составить себе полное представление о генеральской дочери и узнать, почему ее убили. В таком деле, как это, узнав причину, несложно вычислить и убийцу.
— Возбуждающие мелодии, несколько дисков «Битлз» и популярных исполнителей прошлых лет, классическая музыка, в основном австрийских композиторов, — сказала Синтия, просматривая пластинки.
— Вальсы Штрауса в исполнении Зигмунда Фрейда на гобое?
— Что-то в этом духе.
Я включил телевизор, ожидая увидеть выпуск новостей, но оказалось, что он настроен на просмотр видеофильмов. Бегло пробежав глазами по корешкам видеокассет, я остановил свой выбор на надписи: «Психология. Курс лекций» — и, вставив кассету в видеомагнитофон, нажал на кнопку воспроизведения.
— Взгляни! — позвал я Синтию.
Она обернулась, и мы оба увидели на экране капитана Энн Кэмпбелл, стоящую в полевой форме на кафедре. Она действительно была очаровательной женщиной, но, помимо этого, у нее были умные и живые глаза, — несколько секунд они не мигая смотрели в камеру, прежде чем она улыбнулась и произнесла: «Доброе утро, господа. Сегодня мы с вами обсудим несколько возможных способов применения приемов психологического воздействия, или психологической войны, если вам так будет угодно, в боевых условиях с целью ослабить моральный дух и боеспособность противника. Конечная цель такого воздействия — максимально облегчить выполнение возложенной на вас как командиров пехотных подразделений боевой задачи. А задача довольно сложная: войти в соприкосновение с противником и уничтожить его, взаимодействуя с артиллерией, авиацией, бронетанковыми частями и разведкой. И тут вам может весьма пригодиться еще одно оружие, малопонятное и слишком редко используемое, а именно — психологическое воздействие».
Она продолжала: «Единственный важнейший фактор, который вам следует учитывать при разработке планов боевой операции, это боевой дух противника. По сравнению с его готовностью противостоять атаке и сражаться, все его стрелковое оружие, вся его артиллерия и бронетехника, его навыки и снаряжение, и даже численность состава играют лишь второстепенную роль. — Она оглядела свою аудиторию и, сделав многозначительную паузу, заговорила снова: — Никто не хочет умирать. Но многие способны подвергнуться риску ради защиты своей страны, своей семьи и даже во имя какой-то идеи или религиозной философии. Мотивом к риску могут служить также угроза для демократии, веры, чести, национальная гордость, преданность какому-то лидеру или группе лиц, корыстные побуждения и, увы, женщины, тяга к насилию. Таковы исторически сложившиеся побуждения солдат на передовой линии фронта».