— Она была образцовой военнослужащей, — сделал вывод я, — готовой как для военного парада, так и для войны в джунглях.
— У тебя разве нет подобного гардероба? — спросила Синтия.
— Мой гардероб смахивает на ассортимент товаров дешевой распродажи на третий день торговли, — усмехнулся я. На самом деле он был еще хуже. Мое единственное богатство — это неплохие мозги, с внешней стороной дело обстоит гораздо хуже. Капитан Кэмпбелл, в отличие от меня, была совершенна во всех своих проявлениях: всегда чиста, опрятна и собранна. Зато, может, в голове у нее был полный хаос. А может, и нет. Эта женщина была обманчива.
Мы вышли из кладовой и комнаты для гостей.
Спускаясь по лестнице, я сказал Синтии:
— До поступления на службу в СКР я был крайне невнимателен, не замечал улик даже под самым носом.
— А теперь?
— А теперь я повсюду вижу улики. Далее само их отсутствие уже зацепка.
— В самом деле? Я до такого пока не доросла. Это нечто в духе китайской философии.
— Я рассуждаю, как Шерлок Холмс. Вот, к примеру, что означает, если собака не залаяла ночью? — Мы прошли на кухню.
— Она сдохла.
Да, трудно привыкнуть к новому напарнику. Я терпеть не могу молодых подхалимов, верящих каждому слову патрона, но мне не по нутру и желторотые умники. Я уже в том возрасте и звании, которые требуют к себе уважения, и я им пользуюсь. Однако порой все же приходится сталкиваться с неумолимой реальностью.
— Моя жена оставляла следы по всему дому, — задумчиво продолжал я, созерцая запертую на засов дверь в подвал.
Синтия ничего не ответила.
— Но я упорно ни о чем не подозревал.
— Этого не может быть. Ты не мог ничего не замечать.
— Скажем так, я замечал, но осознал это гораздо позже. Когда ты молод, ты занят больше самим собой, не присматриваешься к другим людям, не стараешься их понять, тебя еще не обманывали и не предавали, и ты еще слишком наивен, лишен цинизма и подозрительности, то есть качеств, необходимых, чтобы стать хорошим детективом.
— Хороший детектив, Пол, обязан разграничивать личную жизнь и работу. Я бы не потерпела мужчины, который бы за мной шпионил.
— Я в этом не сомневаюсь, особенно принимая во внимание твое прошлое.
— Да пошел бы ты куда подальше.
Один ноль в пользу Пола. Я сдвинул засов.
— Теперь твоя очередь!
— О’кей. Жаль, что ты не прихватил свой пистолет. — Она отдала мне «смит-вессон» и открыла дверь в подвал.
— Может, сбегать наверх за винтовкой?
— Никогда не полагайся на только что найденное и неопробованное оружие — так сказано в инструкции. Давай предупреждение и прикрой меня.
— Полиция! — крикнул я в темный пролет. — Выходите на лестницу! Руки на затылке! — Если вдуматься, то в этой военной команде больше смысла, чем в общепринятой «Руки вверх!»
Внизу никто не появился, так что Синтии пришлось спускаться по ступеням.
— Не включай пока свет, — тихо предупредила она. — Я рвану направо. Выжди пять секунд.
— Это ты задержись на секунду, — возразил я, выискивая взглядом, чем бы зашвырнуть в темноту проема. Но не успел я протянуть руку за облюбованным для этой цели тостером, как Синтия уже сорвалась с места и помчалась вниз, перепрыгивая через несколько ступенек. Внизу она резко метнулась вправо и исчезла из поля зрения. Спустившись следом за ней, я прыгнул влево и встал в позицию для стрельбы, целясь в темноту.
— Эй, Джон, прикрой нас! — крикнул я, нагоняя, по рекомендации капитана Кэмпбелл, ужас на противника. К этому моменту он, как я полагал, был сломлен и трясся от страха.
Так или иначе, Синтия не выдержала и, взбежав наверх, повернула выключатель. Подвал тотчас же залило слепящим флюоресцентным белым светом, который напоминает мне не о самых приятных местах. Синтия спустилась вниз, и мы с ней стали осматриваться.
В подвале имелся стандартный набор необходимого оборудования, как-то: стиральная машина, сушилка, верстак, накопитель, система отопления, кондиционер и так далее. Пол и стены были из голого бетона, на потолке — только светильники, трубы и электропроводка.
Мы осмотрели верстак и темные углы, после чего стали разглядывать щит, укрепленный металлическими костылями на стене справа от верстака, сплошь увешанный при помощи штырей спортивным инвентарем: теннисными ракетками, лыжами, бейсбольными битами, масками и ластами для подводного плавания, баллонами с воздухом и прочими приспособлениями для физического развития и отдыха. Все было хорошо продумано и в полном порядке. Во всю высоту щита, то есть футов[6] в восемь сверху донизу, был привинчен шурупами рекламный плакат из картона, на котором в полный рост красовалась Энн Кэмпбелл собственной персоной, облаченная в полевую капитанскую форму, при полной боевой выкладке, с радиотелефоном возле уха, картой в одной руке и «М-16» в другой. И, хотя лицо ее и было для камуфляжа перепачкано краской грязного оттенка, только евнух не ощутил бы некоторого сексуального волнения, глядя на портрет. Надпись сверху гласила: «Время найти свое место в жизни». Внизу было написано: «Сегодня же обратись в вербовочный пункт». Подразумевалось же, по всей видимости, что-то вроде: «Тебя ждут встречи с лицами противоположного пола в самой экзотической обстановке, ночевки в лесу, совместные купания в ручьях, самый тесный контакт на открытом воздухе при полной свободе действий».