— При такой-то работе?
— Это верно, — согласился я.
Действительно, мы были несколько в стороне от основного русла армейской жизни, так что и коллег, и приятелей у нас было не много. Если полицейские всего мира склонны сплачиваться между собой, то у военного полицейского, постоянно находящегося в разъездах, неоткуда взяться друзьям, а отношения с противоположным полом весьма коротки и натянуты, как и все служебные отношения вообще.
Официально считается, что Мидленд находится от Форт-Хадли в шести милях, но, как я уже говорил, город разросся в южном направлении вдоль Виктори-драйв за счет торговых заведений, дач, коттеджей и автостоянок, так что главные ворота напоминают Бранденбургские, отделяющие хаос частного предпринимательства и пошлости от спартанской стерильности. Посторонним вход в это царство порядка был запрещен.
Взглянув на гостевой пропуск на лобовом стекле «мустанга» Синтии, постовой сделал нам знак проезжать, и спустя несколько минут мы уже оказались в центре гарнизона, который по интенсивности движения и перегруженности автомобилями мало чем отличался от центра Мидленда.
Синтия подкатила к штаб-квартире военной полиции — старинному кирпичному строению, возведенному еще в Первую мировую войну, когда Форт-Хадли назывался Кэмп-Хадли. Для того чтобы появилась военная база, требуется в первую очередь причина, а уже потом жилье, тюрьма, больница, церковь и тому подобное, причем в любой последовательности. Так же обстоит дело и с городами.
Мы ожидали, что нас встретят, но проникнуть в резиденцию его величества в том виде, в котором мы были — я в мундире сержанта, Синтия в гражданской одежде, — нам с ходу не удалось. Подобная постановка дела и непредусмотрительность со стороны Кента меня не радовала. На курсах подготовки командного состава нас учили, что без предварительного планирования все последующие действия не будут слаженными и эффективными. Теперь говорят, что следует упреждать удар противника, а не готовиться к контрудару. К счастью, я учился всем этим премудростям еще в добрые старые времена, так что мне не нужно ничего объяснять. Вот почему, едва войдя в кабинет Кента, я спросил его:
— Вы взяли расследование под свой полный контроль, полковник?
— Откровенно говоря, нет, — последовал ответ.
— Почему? — задал я очередной вопрос.
— Потому что всю инициативу захватили вы, оставив мне только снабжение и техническое обеспечение.
— Беритесь за дело сами.
— Не пытайтесь запугать меня, Пол.
Последовала двухминутная пикировка между честным полицейским в мундире и шкодливым тайным агентом, выдержанная в банальном, но классическом духе.
Синтии все это быстро надоело, и она сказала:
— Послушайте, полковник Кент и мистер Бреннер! На стрельбище лежит тело убитой женщины. Ее убийца и, возможно, насильник, на свободе.
Это нас отрезвило, и мы Кентом мысленно пожали друг другу руки. Хотя в действительности только чертыхнулись.
— Через пять минут я вместе с капелланом и врачом отправляюсь в офис Кэмпбелла. Номер телефона убитой будет переключен на Джордан-Филд. Судмедэксперты продолжают работать на месте происшествия. Вот личное дело и медицинская карта капитана Кэмпбелл. Кстати, она мне еще потребуется для оформления заключения о смерти: эксперт просил вернуть ему, как только ознакомитесь, — сообщил мне Кент.
— Сделайте фотокопию, — предложил я. — Я разрешаю.
Мисс Санхилл не допустила нового раунда.
— Я сама сниму фотокопию с этой чертовой карты, — заявила она.
Разминка на этом закончилась, и мы перешли к делу.
Кент провел нас в комнату для допросов, или для собеседований, как теперь стало принято говорить, и спросил:
— С кого желаете начать?
— С сержанта Сент-Джона, — ответил я, — все-таки он старший по званию.
Сержант Харольд Сент-Джон был доставлен в кабинет, и я указал ему на стул за столом напротив нас с Синтией.
— Это мисс Санхилл, а меня зовут мистер Бреннер, — представился ему я.
Он посмотрел на личную карточку на моем мундире, где значилась фамилия Уайт, на сержантские нашивки и понимающе промычал:
— Ах, вот оно что! Служба криминальных расследований, значит.
— Так или иначе, — продолжал я, — вы не проходите в качестве подозреваемого в деле, которое мы расследуем, поэтому я не буду оглашать ваши юридические права, предусмотренные тридцать первым пунктом военно-судебного кодекса. Вам следует подробно и честно отвечать на мои вопросы. Конечно, мы хотели бы надеяться на ваше добровольное сотрудничество со следствием. Если ваши показания в процессе этой беседы дадут нам с мисс Санхилл повод включить вас в круг подозреваемых, мы ознакомим вас с вашими правами и с этого момента вы будете иметь право не давать показаний. Вы все поняли?