— Как была обрезана веревка? — спросил я.
— Отрублена топором или тесаком, возможно, что на деревянной поверхности. И скорее всего, как утверждают наши специалисты по инструментам, не здесь, а где-то заранее, в другом месте. Так обычно и поступают, готовясь к изнасилованию, — заключил Кэл, удержавшись от соблазна добавить «заранее обдуманному», или «организованному». Мне нравятся эксперты, не выходящие за рамки своего дела. Шнур для удушения жертвы очень смахивал на сексуальные приспособления в подвале убитой. Но лучше было бы, если бы об этом никто не знал.
— Тебя все еще интересует то пятно на ее правой ступне? — спросил Кэл.
— Да.
— На девяносто девять процентов я уверен, что это след от асфальта. Точно смогу сказать через час. Попытаюсь сравнить с образцом, взятым отсюда, но это мало что даст.
— О’кей.
— Как ты влип в это дело? — спросил он.
— Сам напросился.
Кэл расхохотался.
— Не хотел бы я оказаться на твоем месте.
— Я и сам уже не рад, а если отпечатки моих ботинок обнаружат в ее машине, то и подавно.
Он улыбнулся, и мне показалось, что мое общество ему по душе. Я решил спустить его с небес на землю и напомнил:
— Учти, если запорешь мне вещественные доказательства, тебе придется подыскать себе другую работу. Некоторые ребята уезжают в Мексику.
— Если я и запорю что-нибудь, то выпутаюсь. А вот если ты наделаешь глупостей, полковник Хелльманн с тебя три шкуры спустит, — осклабился Кэл.
И он был абсолютно прав.
— Все имущество жертвы из ее кабинета и дома мы свезли в ангар на Джордан-Филд, так что как только закончишь здесь, отправляйся туда, — распорядился я.
— Знаю. Мы управимся до темноты, а ночью будем работать в ангаре, — сказал Кэл.
— Полковник Кент был здесь? — спросил я.
— Заезжал на несколько минут.
— Что ему было нужно?
— То же самое, что и тебе. Только он обошелся без шуточек. Он хочет, чтобы ты съездил к генералу. Ты получил сообщение?
— Нет. Хорошо, Кэл. Я буду в военной полиции. Все справки и запросы направляйте непосредственно мне или Синтии в запечатанном конверте и с пометкой «Секретно». Или можешь позвонить и заехать. Мою секретаршу зовут специалист Бейкер. Ни с кем не обсуждай это дело, даже с начальником военной полиции. Если он станет чем-то интересоваться, отошли его к Синтии. И проинструктируй соответствующим образом своих людей. О’кей?
Кэл кивнул и спросил:
— Так значит, и полковнику Кенту ни слова?
— Даже самому генералу.
— О’кей, — пожал он плечами.
— Пошли осмотрим сортиры, а потом там могут начинать работать твои ребята, — сказал я.
— О’кей.
По пути Синтия спросила у Кэла:
— Когда тело отправят на вскрытие? Вы скоро закончите?
— Ну, часика через три, — почесал Кэл лысый череп.
— Почему бы вам не позвонить в гарнизонный госпиталь и не пригласить коронера сюда, чтобы он осмотрел труп на месте преступления? И скажите ему, что нам срочно нужны данные о вскрытии, пусть свяжется с нами в любое время. Рапорт с его предварительным заключением пусть пришлет не позднее сегодняшнего вечера. Передайте также, что генерал Кэмпбелл был бы ему за это чрезвычайно признателен, поскольку он и его супруга, миссис Кэмпбелл, не хотели бы затягивать с похоронами.
— О’кей, — кивнул Кэл.
Синтия, похоже, брала инициативу в свои руки, явно по моему примеру.
Мы все втроем прошли мимо трибун по густой траве, на которой не осталось следов ног, и подошли к аллее возле двух общественных туалетов. Кент распорядился огородить место происшествия, и нам пришлось переступить через желтую ленту. Один из сортиров был отмечен надписью «Мужской туалет», другой — «Дамский туалет». Слово «дамский» как-то плохо сочеталось с грязноватым сортиром на стрельбище, но откуда в армии взяться гармонии и здравому смыслу? Мы вошли в мужской туалет, и я с помощью носового платка повернул выключатель.
Цементный пол, деревянные стены, металлическая сетка на окнах под потолком. Три рукомойника, три унитаза и три писсуара — все в относительно чистом виде. Я прикинул в уме, что если накануне были стрельбы, то они закончились не позднее пяти вечера, после чего туалет убирали. Об этом свидетельствовали и пустые мусорные корзины, и чистые стульчаки, и поднятые вертикально сиденья.
Синтия обратила мое внимание на один из рукомойников. На раковине остались следы от капель и волосок.
— Взгляни-ка, — сказал я Кэлу.