С этим было нельзя не согласиться. Почему-то стало грустно. Лорд Идгар в упор посмотрел на меня, и хотя я избегала его взгляда, но чувствовала, что тот словно жжет меня.
- Леди Теодора, так вы готовы стать в будущем герцогиней?
- С согласия отца, - я тяжело вздохнула.
Граф чуть приподнял брови, словно в легком удивлении, и загадочно произнес:
- Как он станет возражать, если сам готовил вас к такой судьбе?
- Что вы хотите сказать, граф?
- Вы еще так молоды, - кивнул он каким-то своим мыслям. – Вы получили такое образование и воспитание, как будто были законной дочерью лорда Альберта. Как думаете, почему?
- Что значит «почему»? Разве странно, что отец заботился обо мне?
На лице графа мелькнуло и исчезло какое-то снисходительное выражение.
- Это неприятно, но нужно избавляться от иллюзий, леди. Почему у вашей мачехи был лишь один сын?
Я смутилась – не привыкла обсуждать семью с посторонними. Тем более такие деликатные темы! Я слышала, что герцогиня рожала сына очень тяжело, больше трех суток, и после этого, как иногда болтали слуги, не смогла вновь забеременеть. Еще болтали, что она даже была этим довольна. Графу я, конечно, сказала немного другое.
- Герцогине так рекомендовал наш лекарь.
Министр кивнул.
- Лорд Альберт очень предусмотрительный человек. Если он знал, что законных детей у него больше не будет, то должен был как-то иначе позаботиться о наследниках. Печально, но смерть в нежном возрасте нередкое явление, поэтому одного ребенка могло оказаться мало…
- И что? – мне всегда было очень неприятно обсуждать свое происхождение.
- Не понимаете? Вы были нужны на случай, если с сыном, рожденным в браке, что-нибудь случится.
- Разве это что-то меняет? - упрямо ответила я. – Отец столько для меня сделал! И причины, которые заставили его признать меня много лет назад, сейчас уже неважны.
- В этой истории есть весьма поучительная ирония, - задумчиво проговорил граф, глядя куда-то мимо меня. - Ваш брат вырос, стал здоровым и крепким молодым мужчиной, за которого можно было больше не переживать, и запасная наследница герцогству не пригодилась.
Я не понимала, зачем он говорит мне это. Сложенные на коленях руки сами сжались так, что ногти больно впились в ладонь.
- Наверное, не случись с вами несчастья, леди Теодора, вы бы так и состарились в отцовском доме… Но оно случилось, и вместо того, чтобы что-то сделать и попытаться как-то вам помочь, герцог решил, что будет проще избавиться от неудобной дочери.
- Зачем вы рассказали мне это?
- Вы еще сомневаетесь в отношении к вам герцога?
Я покачала головой:
- Вы были убедительны. Только я не понимаю ваш интерес. Пытаетесь настроить меня против отца?
- С этим он и сам отлично справился, - граф улыбнулся уголком рта. - Мне же просто нравится избавлять людей от наивности.
- Я за это вас благодарить не стану, - сказала я и тут же сама испугалась своей смелости.
Лорд Идгар ответил спокойно, но что-то мне подсказывало, что мои слова его развеселили.
- На благодарность я даже не рассчитывал, леди Теодора… Пока на этом все, можете пойти отдохнуть. Завтра моя супруга поможет вам подобрать новый гардероб. Вас нужно будет представить двору как можно скорее.
- Граф, вы ведь мне так и не сказали, кому еще известно о том, что со мной случилось.
Я замерла в ожидании ответа.
- Немногим, - успокоил он меня. – Его Величеству, мне с супругой, вашей родне, монахиням, слугам, которые привезли вас в столицу. Для всех остальных вы уезжали восстановить здоровье после болезни.
- Спасибо, - я чувствовала себя раздавленной. - Тогда я пойду, граф. До встречи.
***
Принц Элиот не поднял головы от книги, которую читал, когда услышал стук в дверь своих покоев. Сегодня он устал, а те, кого принц всегда был рад видеть, входили к нему без разрешения. Тем более, случайно найденный в глубине библиотеки дневник одного государственного мужа прошлого оказался неожиданно увлекательным. Автор не только описывал события, но и с едким чувством юмора размышлял о них. Некоторые особо удачные речевые обороты Элиот запоминал и собирался использовать.
В его роскошные покои зашел довольно скромно одетый молодой человек. Богатство костюма было негласным правилом среди придворных, но близкий друг и доверенное лицо младшего принца не соответствовал многим требованиям.
Элиот сидел, закинув вытянутые ноги на стоящее напротив кресло, а сейчас проворно освободил другу место.