Несколько раз я порывалась подбежать к двери и начать громко стучать по ней, но было слишком страшно узнать, кто может зайти в эту комнату. Я снова осмотрелась, но ничего, что могло бы мне помочь или дать подсказку, не нашла и решилась все же позвать похитителей. Именно в этот момент дверь в комнату, протяжно скрипнув, открылась.
Я отшатнулась и почти упала, но все-таки с трудом сумела удержать равновесие, потому что увидела ненавистного Гектора Ронского. Мое сердце теперь стучало так, что его удары отдавались где-то в горле. Я отступила к стене, хотя понимала насколько это бесполезно.
Граф тоже знал, что я ничего не смогу с ним сделать, и наблюдал за мной с уничижительной насмешкой. От его долгого взгляда по всему моему телу пробегала противная дрожь.
- Ты не настолько лакомый кусок, чтобы я бросился на тебя, как оголодавший пес, поэтому не трясись, - сказал этот мужчина после затянувшегося молчания. – Я пришел сюда не за поцелуями.
Доверия ему, конечно, не было, но все же паника немного отступила. Оказалось, зря, потому что граф продолжил:
- За этим я тебя навещу сегодня вечером.
Ему нравилось издеваться на до мной! Я постаралась ответить твердо, но вряд ли смогла обмануть своего мучителя.
- Зачем я вам? Вы ведь уже все сделали.
- Как я уже говорил у меня самые серьезные и честные намерения, - ответил он с неприятной улыбкой.
Меня словно озарило, и, судорожно сглотнув, я озвучила ужасную догадку:
- Это вы убили Ричарда.
Граф рассмеялся:
- Нет, не убивал и даже не собирался.
Я настороженно смотрела на мужчину, и он добавил также насмешливо:
- Мне все равно, что ты обо мне думаешь, поэтому не вижу смысла врать… Сначала мне было просто нужно твое приданое. Не думал, что старый герцог будет скуп. Зато теперь я могу получить намного больше.
- У меня есть жених! – зачем-то сказала я.
- Уже нашли? – удивился он. - Кстати, а этот счастливчик знает о том, что невеста порченая?
Очередное оскорбление. От ненависти к этому мужчине меня начинало потряхивать.
Он повернулся к двери.
- Я зашел убедиться, что ты проснулась. До вечера, милая.
Граф удалился, а я еще долго стояла неподвижно. Мои ноги просто отказывались двигаться. Все было похоже на кошмар, из которого не было выхода.
Я опомнилась, когда щекам стало мокро. Нет, повториться это не могло, лучше уж я бы умерла. Было пусто и мерзко. Наверное, именно так люди ощущают отчаяние.
По какому-то странному наитию я вновь пошла в уборную и сняла со стены зеркало. Я долго смотрела на него пока, наконец, не решилась. Спать с графом Ронским я ни за что не буду. Никогда! Лучше убью его или себя. Я ужаснулась этой мысли, которая еще вчера просто не могла прийти мне в голову. Слезы побежали сильней, а я завернула зеркало в свою же нижнюю юбку, положила на пол и ударила по нему каблуком.
Я, склонившись, перебирала осколки, когда услышала скрип двери. Кусок зеркала, который я держала в этот момент, едва не выпал у меня из рук. Если меня сейчас застанет граф, то все поймет. Что тогда он сделает? Было нельзя допустить, чтобы он увидел, чем я тут занята. Обмирая, я вышла в спальню.
И чуть не рассмеялась от облегчения – это служанка принесла мне еды. Девушка с острыми чертами лица поставила поднос на стол и странно посмотрела на меня, как будто оценивая, но быстро отвела взгляд.
- Что-нибудь желаете, леди?
Я покачала головой. Служанка почему-то сразу показалась мне хитрой и пронырливой особой, с которой нужно быть настороже. Она слегка присела в книксене и вышла, а я подняла крышку с подноса и только после этого поняла, как сильно хочу есть. На обед мне принесли довольно густой суп и хлеб, которые очень скоро исчезли с тарелок.
А затем моя уверенность поколебалась. Разбивая зеркало, я действовала не рассуждая, и теперь, немного успокоившись, нашла столько причин отказаться от своего плана! Смогу ли я решиться и ударить человека? Если не получится, и граф узнает, что я хотела убить его, то мое положение станет еще хуже.
Я долго ходила по комнате из угла в угол, потом села на кровать и закрыла лицо ладонями. В какой-то момент вернувшаяся служанка забрала грязную посуду, но я почти не обратила на нее внимания, погрузившись в свои переживания.
Принять решение мне помогли воспоминания. О том, как было больно тогда, и о том, как плохо – потом. Они теперь навсегда со мной, но именно сейчас придали сил.
Я выбрала длинный и тонкий осколок зеркала. Взяв его, тихо вскрикнула – на ладони наливался кровью порез. Было не сильно больно, но я почувствовала себя глупо и обругала за неуклюжесть. Именно теперь нужно было стать особенно осторожной – от этого зависело все. Больше ошибаться я не могла, поэтому постаралась сосредоточиться на том, что делаю, а не на мыслях, что собираюсь убить или ранить другого человека. Если все получится, то я неизбежно изменюсь и стану такой же как Гектор Ронский, а если нет… Я не знала, чего стоило бояться сильнее: успеха или неудачи.