– Вот ты и получил по заслугам, – пропел парень, сложив руки на груди и глядя на меня с превосходством. – Как полезно иногда случайно оказаться у кабинета Аластора и услышать о себе что-нибудь новое, – он пнул меня по ноге, и я дернулась, стиснув зубы, чтобы не вскрикнуть от боли. – Это только начало! Будет тебе уроком за крысятничество, поганый доносчик, – он сплюнул на пол. – Ты – сопляк и влез не в свое дело, но ничего, мои парни проучат тебя. Роби, бери его и пошли на кладбище, там как раз нашли подходящую могилку. Некроманцер, думаю, твой папаша будет жутко расстроен, узнав, что его сын – неудачник.
Меня подхватили под руки. Благодаря отцовской муштре я среагировала молниеносно – вонзив колено одному из мучителей в пах, а его соседа ударив в челюсть. Я слегка поморщилась. «Давненько у меня не болели костяшки. Драться в университете, как, впрочем, и использовать в этих целях магию запрещено. За нарушением правила может последовать исключение, но видимо дружков Ариана это не волнует».
Я не хотела вылететь с учебы. Но ждать, не сопротивляясь, когда мне снова дадут по лицу – увольте.
– А ну разошлись! – рыкнул подошедший Юро, рядом с ним находился Крабат.
Его фигура в балахоне потемнела и расплылась, став черным сгустком, который переместился и оказался передо мной, обретя прежний вид.
– Хм, нашел себе защитничков, – Ариан усмехнулся, щелкнув пальцами, и подозвал своих верных прислужников. Они с достоинством удалились, и на их лицах играли издевательские улыбки.
– Ты как? – Крабат коснулся моего плеча, и я невольно вздрогнула.
– Ничего не сломал, а кровь… пустяки, – пробормотала я, касаясь разбитой брови. – Схожу к лекарю, пусть подлатает.
– Постарайся не ходить один. Если Ариан кого заприметил себе в жертву, то просто так от него не отделаться, даже с твоей фамилией, – предупредил Крабат. – Пошли, до начала занятия нужно привести тебя в должный вид.
Одну меня не оставили и отвели в лазарет, где на бровь наложили швы и ранозаживляющую мазь. Лекарь сказала, что все пройдет в течение трех дней.
***
Одногруппники собрались рядом с дорожкой, ведущей к кладбищу. Здесь же были и Ариан со своей компанией.
«Видимо, позволить своим верным псам дать сыну Варлока Некроманцера по морде он посчитал отличным способом поднять настроение и самооценку», – думала я, разглядывая противника. Худых парней я не любила, они напоминали скелеты, ничем не отличающиеся от тех, что лежат в своих уютных могилах. Перед глазами, для сравнения, возник полуобнаженный Юро, стоящий в море, и мои губы непроизвольно тронула улыбка, которую я тут же скрыла.
– Итак, студенты, сегодня будем убирать кладбище. Хватит с меня халтурщиков и ленивцев, – приказал Аластор.
Среди большей половины недовольных одногруппников были две вампирши, подруги Рианнон, остальных я не знала и знать не хотела.
Когда все разбрелись по кладбищу, я ушла к дальним, нетронутым очистительной магией склепам, и принялась за уборку.
Трещины в стенах исчезали, сорняки превращались в прах, мраморные плиты блестели как новенькие, а надгробья освободились от налета плесени и мха. По земле тоже пришлось поползать, приводя могилы в достойный вид. В некоторых земля была разрыта так глубоко, что виднелись края гробов, а где-то и их содержимое. Гнилые доски пошли трещинами, и сквозь щели я видела скелеты в полуистлевших одеяниях.
– Бедняги, никто за вами не ухаживает, – я хотела позвать Аластора, боясь, что собственной энергии может не хватить, но по близости его не оказалось. Я ушла слишком далеко. – Ладно, попробуем так…
С помощью левитации я подняла гроб из могилы, над которой возвышался крест с именем Аричибелы Сноуленд. Стоило днищу коснуться травы, как стенки попадали, и перед моим взором оказалось тело неизвестной, в некогда прекрасном, но истлевшем платье, от которого давно не осталось былой роскоши. Обычно перед погребением коронер-маг осматривал тело, чтобы узнать причину смерти, а затем накладывал на гроб заклинание, чтобы даже со временем доски не сгнили, но не всем эта услуга была доступна.
В прошлом году отец лично присутствовал при всех эксгумациях на своем кладбище. Были изготовлены новые гробы, с защитными чарами, а тела, которые невозможно восстановить, зачарованы от окончательного разложения.
Варлок Некроманцер руководствовался не столько заботой, сколько помощью следствию. Ведь никогда неизвестно, что может произойти, вдруг понадобится извлечь тело из могилы и осмотреть его на наличие следов яда, ран от убийства и прочих важных деталей. Когда же все тела в более-менее добротном виде, например, с целыми пальцами, то из под их ногтей можно добыть недостающие улики – кожу, засохшую кровь, волосок. Если же на месте преступления инквизиторы нашли зуб, а человек, которому он принадлежал, давно скончался – это обозначало, что преступник пытался запутать следы или подставить другого.