– Ты не видел, кто тебя столкнул?
– Крабат, – я резко остановилась и посмотрела ему в глаза. – Не задавай вопросов, на которые уже получил ответ. Какое тебе дело, кто меня столкнул, что на утесе, что здесь? Своим состоянием озаботься, от тебя несет паленой плотью, – бросила раздраженный взгляд на его грудь. Я была не в том состоянии, чтобы думать, возможно, погорячилась, но не могла понять этой неуместной заботы. Привыкла рассчитывать только на себя, как учил отец. Фыркнув, я развернулась и пошла в сторону общежития.
***
Крабат
Юро удивленно посмотрел на Крабата, а затем вслед уходящему Некроманцеру:
– У Диаваля, оказывается, тоже случаются нервные срывы. Уж слишком он был спокоен, а тут на тебе! Видать, хорошо досталось парню, пока он торчал в этом заколоченном гробу.
– Ещё бы. Я сам ненавижу замкнутое пространство, а оказаться там в одиночестве…
«Как только мы закончили с уборкой и вернулись в общежитие, к Ариану подошел один из его подпевал и шепнул, что Диаваля нет. Тот отмахнулся, мол – все Некроманцеры больные на голову педанты в уборке кладбищ. Что же произошло, может, на него напали?» – волнение шевельнулось в моем сердце.
– От меня действительно так несет?
Юро принюхался и кивнул:
– Плохо заживает?
– Но откуда Диаваль об этом знает? – я провел пальцами по месту, где под одеждой скрывал ожог.
– Вряд ли сын Варлока Некроманцера не знает всего, что знает родной отец. Пошли, сходим к лекарям, видимо, тот мятный крем не сильно тебе помогает, только воспаление и снимает. «Выглядит действительно болезненно, но он единсвтенный, кто с нашего курса прошел это испытание».
– Пойдем, – «Я мог подождать до окончания университета, но хотел поскорее все сделать. Дядя Аластор предупреждал о боли, отговаривал, но я так и не передумал. Выдержал и пойду по стопам родителей. Избавлю мир от скверны, из-за которой они погибли».
Глава 5
Диавалия
В комнату я вернулась с огромной радостью: горячий душ, чистая одежда, ужин, необходимое мне спокойствие и тишина.
Лис бегал вокруг, прежде чем я потушила свет и завернулась в одеяло. Животное поскребло коготками о подоконник и улеглось на подушках.
Было ли мне страшно оказаться закрытой в гробу? Да, очень. Та практика, которую я проходила с отцом и братьями, отличалась одним: я всегда знала – в любой момент меня спасут. Здесь же все иначе. И, если бы не собственные ногти, не знаю, смогла бы я выбраться наружу или пролежала бы в летаргическом сне до тех пор, пока не закончился воздух?
«Мне нельзя умерать ни в коем случае». Лис спрыгнул со своего места и забрался ко мне на кровать. Он осторожно ступал по одеялу, прежде чем уткнулся мне в руку. Я свернулась калачиком, стала медленно его гладить, и по щекам потекли предательские слезы. Сколько раз я запрещала себе плакать, сколько раз успокаивала, нашептывая во мраке ночи слова утешения, терпела испытания, тренировала силу воли, но уже во второй раз в университете на мою жизнь посягнули.
Проснувшись на рассвете, я написала братьям еще одно письмо, в подробностях изложив заключение в гробу. На первое послание они так и не ответили… «Их в любой момент могли вызвать на какое-нибудь место преступления».
Некоторое время я подробно изучала университетский устав, где четко говорились, что на территории учебного заведения, как и на близлежащем кладбище, насилие запрещено.
– Дьявол, проклясть бы всех недовольных, вздумавших объявить на меня охоту, – я захлопнула книгу и швырнула на кровать. – С мертвыми куда проще, нежели с живыми.
Вчерашнюю форму я так и не почистила: сил оставалось только на то, чтобы принять душ и перекусить. Умывшись и позавтракав, я занялась одеждой. В некоторых местах куртка порвалась, а глина прилипла так сильно, что заклинание очищения пришлось накладывать два раза подряд. Но к первому занятию я прибыла в лучшем виде.
Позже я ощутила легкую головную боль, с каждым часом она усиливалась, заставляя морщиться. «Вероятно, сказался недостаток кислорода».
Первой парой стояла «Ментальная магия»; ее начинали вести в этом семестре, руководствуясь тем, что весь первый курс студенты проходили общие дисциплины, на втором приступали к чему-то более серьезному, в том числе к практике на кладбище, а уже третий курс включал самые сложные предметы. Студенты выбирали будущую профессию: каждому выдавалось индивидуальное расписание, куда входили дополнительные занятия с преподавателем для лучшего усвоения материала.