– Невесту? – прошептал Юро, и из его руки выпал меч. «Друг, напарник, рискнувший ради него своей жизнью, а сегодня ночью отдавший ее за них всех».
– Диа, открой глаза, я знаю, что ты смертельно устала, но мне нужен твой честный ответ, твое желание… – Астарот погладил меня по щеке.
Затрепетав ресницами, я обвела аметистовым взглядом окружающих, остановив его на отце и братьях, затем на Крабате, Юро и тех, с кем все это время училась.
– Я хотела стать инквизитором, но у меня не получилось. Враг напал слишком рано. Я знаю о том, что случилось тогда, – я многозначительно посмотрела на отца. – Это моя судьба, но он позаботится обо мне, – с трудом я сжала руку демона, он поцеловал мои пальцы, и от этого стало теплее.
Отец посмотрел на Астарота, братья нахмурились, кусая губы – они не знали того, что знала я. Никто из присутствующих не доверял демону.
– Я жду тебя любой, всегда… – прошептал отец, касаясь незримой стены между нами. – У меня своя дорога, у тебя, Астарот – своя. Уходи и не возвращайся, покуда я вновь не захочу позвать тебя, – после этих слов демон, держа меня на руках, исчез.
Пентаграмма погасла, а кладбище погрузилось в небывалую до этого тишину.
***
Раннее утро семья Некроманцер встретила в столовой. Все оделись в черное, на столе стояли свечи, и лишь их треск нарушал затянувшееся молчание.
– Думаешь, она вернется? – спросил Маллеус, гладя нового питомца, лисенка сестры. Животное отдал оборотень по имени Юро. Лис никогда не был фамильяром Диавалии – обычное животное, и не более.
– Я верю, что да… – Варлок крепче обнял жену, поцеловав ее в висок.
По бледным щекам Малифиции текли слезы. С другой стороны ее за руку держал Малефикарум.
Домой они прибыли около двух часов назад, и с тех пор дом погрузился в странное оцепенение: не было слышно тиканья часов, завываний ветра за окном, шелеста листвы, ничего. Все вокруг словно умерло вместе с уходом из этого мира Диавалии.
– Конечно, вернется, – встрепенулась Малифиция и резко встала из-за стола. Варлок едва успел поймать стул, чтобы он не упал. – Моя девочка сильнее всех, однажды она пережила смерть! Раз демон забрал ее, так тому и быть. Забрал, но не упокоил же, а вы здесь развели сырость, – женщина ударила кулачком по столу. – Вы – мои сыновья, я вас родила. И только мне позволено вас хоронить, то же касается и моей дочери. Безил! Где вас носит в такой час, немедленно подайте чай и вина мужчинам, черт бы побрал эту прислугу. Все приходится делать самой, – с этими словами она вышла из столовой, хлопнув дверью.
Сыновья хотели броситься за ней, но отец остановил их.
– Она права. Но сейчас пусть выплачет свое материнское горе наедине, – он сам утер влажные глаза и, шмыгнув носом, глубоко вдохнул и выдохнул.
Вошел немного заспанный Безил с подносом.
– Горячее вино, хозяин. Прикажете подать госпоже чай в спальню?
– Да, спасибо старина, очень кстати, – он взял серебряный кубок с любимым напитком дочери.
– Отец, о чем было известно Дие и чего не знаем мы? – Малефикарум задал мучивший его и брата вопрос.
Варлок тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла:
– Вы оба помните, что когда вашей сестре было пятнадцать лет, на нас напал лич, и только благодаря ей мы выжили. Но тогда она сама оказалась на грани жизни и смерти. Ей оставалось недолго. Ни вы, ни ваша мать об этом не знали. Я вызвал демона и заключил с ним сделку. Он поможет вернуть Диавалию к жизни, а взамен я дам ей возможность выбрать. Остаться с нами или уйти с ним. Демона звали Астарот.
– Поэтому он сказал, что она его невеста… – пробормотал Маллеус.
– Да. Но кем она станет для него – решит сама Диавалия, – Варлок сделал глоток вина.
– Ты безоговорочно веришь этому демону? Ведь они хитрые и корыстные, своего не упустят. Эта нечисть никогда не заключала честных сделок с людьми, – Малефикарум злобно сверкнул глазами.
– Как бы странно это не звучало, но я верю Астароту. Значит, придется поверить и вам.
Перед глазами Варлока возник образ Диавалии.
В одну из снежных зим, когда после прогулки по кладбищу они сидели за столом, сыновья жарили хлеб над огнем в камине, дочь ела имбирный пирог. Малифиция вязала шарф, в ее ногах играли котята Флавий и Флорий, а Варлок смаковал горячее вино с пряностями, закусывая свежеиспеченной выпечкой.
«Я жду тебя, моя дорогая», – мысленно сказал он, глядя, как за окном порыв ветра пошевелил ветви деревьев, а на черную землю медленно ложились хлопья снега.