Нора против воли вспыхнула от удовольствия. После скандального замужества и развода Бри она уж и не рассчитывала на подобные приглашения.
– Пажей? – повторила она, осмысливая новость.
– Да, это самая лучшая роль, – доверительно сообщила Кэй. – Но не только пажа. Пол будет петь. Дуэтом с Элизабет.
– Понятно, – сказала Нора.
И впрямь, чего уж тут не понять. Голосок у Элизабет приятный, но слабенький. Она пела с натужной бодростью, наводившей на мысль о тюльпанах в январе, беспокойно стреляя глазками по залу. Без Пола ей просто не вытянуть.
– Все будут очень рады, если он примет участие.
Нора медленно кивнула, досадуя на собственное огорчение: глупо, что ее волнуют такие вещи. У Пола чистый, крылатый голос; он с удовольствием сыграет пажа. И, кроме того, концерт, как осиное гнездо, станет очередным якорем ее существования.
– Чудесно! – воскликнула Кэй. – Замечательно! Да, и надеюсь, ты не возражаешь, – прибавила она, – я взяла на себя смелость заказать для него фрак. Я знала, что ты согласишься! – Кэй деловито взглянула на часы и, покатив коляску, на ходу помахала рукой: – Рада была тебя видеть.
Детская площадка опустела. Ветер гонял по газону конфетную обертку. Нора прошла мимо ярких горок и качелей к своей машине. Ее звала река, умиротворяющий поток. Каких-нибудь два часа – и она там. Соблазн лететь навстречу ветру, к воде, был слишком велик, почти непреодолим: в последние школьные каникулы Нора пришла в ужас, неожиданно для себя оказавшись в Луисвилле. Ее волосы растрепались от ветра, джин постепенно переставал действовать; тихий, испуганный Пол притаился на заднем сиденье. «Вот и река, – сказала Нора, держа в руке маленькую ладошку Пола и глядя на грязную, коричнево-серую воду. – А теперь – в зоопарк!» – объявила она чуть погодя, будто именно туда и собиралась с самого начала.
Нора ехала в город по прямым улицам с рядами деревьев по обе стороны, мимо банка и ювелирного магазина, и ее тоска была огромна, как небо. Возле «Мира путешествий» она сбавила ход, вспомнив свое вчерашнее собеседование здесь. Она случайно увидела в газете объявление и, словно под гипнозом, вошла в это низкое кирпичное здание с роскошными рекламными плакатами в окнах: сверкающие пляжи, гостиницы, яркие краски и небеса. Нора не особенно стремилась работать, пока не оказалась внутри и что-то не перевернулось в ее сознании. Она сидела в облегающем льняном платье с набивным рисунком, держала на коленях белую сумочку и больше всего на свете хотела получить это место. Владельцем агентства был некий Пит Уоррен, лет пятидесяти, лысоватый; он постукивал карандашом по блокноту и отпускал шуточки в адрес «Диких котов [4]». Она чувствовала, что понравилась ему, несмотря на отсутствие нужного образования и опыта работы. Сегодня Пит Уоррен обещал дать ответ.
Сзади кто-то просигналил, Нора прибавила газу. Шоссе пересекало город и вливалось в автомагистраль. Однако в районе университета скорость заметно снизилась – улицы были полны народу. Нора долго ползла как черепаха, потом и вовсе остановилась. Бросив машину у тротуара, она пошла пешком. Откуда-то из глубин кампуса катилась темная лавина голосов, ритмичный речитатив, своей энергетикой сравнимый с мощью лопающихся на деревьях почек. Тревожная тоска Норы, казалось, нашла выход, и она влилась в поток шагающих людей.
В воздухе витали запахи пота и масла пачулей, солнце пекло. Нора думала о школе, где остался Пол, всего лишь в миле отсюда, о царящем там обыденном порядке, вспоминала неодобрительный тон Кэй Маршалл и все-таки шла вперед, задевая чьи-то плечи, руки, волосы. Движение замедлилось, и поток растекся озером, замер у призывного пункта, на крыльце которого стояли два молодых человека, один – с мегафоном. Нора остановилась вместе со всеми и вытянула шею, пытаясь разглядеть, что происходит. Один из молодых людей на крыльце, в пиджаке и галстуке, высоко поднял американский флаг, полосато затрепетавший на ветру. Тем временем второй молодой человек, тоже в элегантном костюме, протянул руку к уголку флага. Сначала пламени было не заметно, лишь плотный, мерцающий жар, а затем ткань охватили рыжие языки, ярко выделявшиеся на фоне синевы и зелени дня.
Все это Нора видела будто в замедленной съемке. В колыхании воздуха вдруг возникла Бри: она шла вдоль толпы, окружившей здание, и раздавала листовки. Длинные волосы были собраны в конский хвост, который раскачивался при ходьбе, словно обметая ее белую деревенскую кофточку. Как она красива, подумала Нора, восхищаясь решительным, вдохновенным лицом сестры, которая в ту же секунду пропала из виду. Нору вновь ожгла зависть, на сей раз к уверенной и свободной Бри.
Нора долго пробиралась в толпе, мельком видела сестру – всполох светлых волос, профиль, – пока наконец не очутилась рядом с ней на обочине мостовой. Бри беседовала с рыжеватым юношей – так увлеченно, что, когда Нора дотронулась до ее руки, она обернулась и невидяще посмотрела на сестру, не сразу ее узнав.
– Нора? – удивилась Бри и приложила ладонь к груди рыжеволосого юноши таким уверенно-интимным жестом, что у Норы защемило сердце. – Моя сестра, – представила она. – Нора, это Марк.
Он кивнул без улыбки, глянул оценивающе и пожал ей руку.
– Там… флаг сожгли, – сообщила Нора очевидное, вновь тушуясь от своего неподобающего наряда, совсем как недавно возле школы.
Карие глаза Марка сузились, он пожал плечами:
– Они воевали во Вьетнаме. Полагаю, у них есть на то причины.
– Марк потерял во Вьетнаме полступни, – вставила Бри.
Взгляд Норы непроизвольно метнулся к высоким ботинкам Марка, зашнурованным до самых лодыжек.
– Пальцы и еще немного, – объяснил он, похлопав себя по правой ноге.
– Понятно… – Нора окончательно смутилась.
– Мы поговорим минутку, ладно, Марк? – попросила Бри.
Он посмотрел на бурлящую толпу:
– Ничего не получится. Мое выступление следующее.
– Я быстро! – Бри взяла Нору за руку и отвела в сторону, в тень катальпы. – Что ты тут делаешь? – спросила она.
– Не знаю, – ответила Нора. – Увидела толпу и пошла.
Бри кивнула, блеснув серебряными серьгами.
– Здорово, правда? Тысяч пять собралось, не меньше. А мы надеялись максимум на несколько сотен. И все из-за Кентского университета. Это конец.
«Конец чего?» – не поняла Нора. Здесь над головой у нее шелестела листва, где-то далеко мисс Трокмортон вызывала учеников, а Пит Уоррен, сидя под глянцевыми плакатами, отправлял клиентов в путешествия. В солнечном воздухе над ее гаражом лениво кружили осы. Может ли в такой день наступить конец света?
– Это твой друг? – спросила Нора. – Тот самый?
Бри кивнула с загадочной улыбкой.
– Ой, посмотрите на нее! Моя маленькая сестренка влюбилась!
– Кажется, да, – тихо произнесла Бри, глянув на Марка. – Влюбилась.
– Надеюсь, он хорошо с тобой обращается, – сказала Нора, с отвращением услышав голос и даже интонацию собственной матери.
Но Бри была слишком счастлива и только рассмеялась.
– Он обращается со мной замечательно, – заверила она. – Слушай, а можно я приведу его в выходные? На твою вечеринку?
– Само собой! – ответила Нора, хоть и сомневалась в том, что это разумно.
– Отлично. Кстати, тебя взяли на работу?
Листья катальпы, гибкие зеленые сердечки, трепетали на ветру; толпа под ними тоже покачивалась, колыхалась.
– Пока не знаю, – ответила Нора, вспоминая яркое, со вкусом оформленное помещение. Неожиданно собственный порыв стал выглядеть пошлым.
– Но как прошло собеседование? – настаивала Бри.
– Нормально. Хорошо. Просто я теперь не уверена, что хочу работать.
Бри, нахмурившись, убрала выбившиеся волосы за ухо.
– Почему? Еще вчера ты мечтала о работе, переживала. Это все Дэвид, да? Он против?
Нора раздраженно мотнула головой: