Тролль сначала подумал о вековом спокойствии, хранящем красоту Страны Эльфов, а потом и о своем племени, гадая, что бы сказали его сородичи если бы увидели Землю…
Голуби в панике слетели со стропил, напуганные раскатами громкого смеха Лурулу.
Глава XXIII
ЛУРУЛУ НАБЛЮДАЕТ СУЕТУ ЗЕМЛИ
День клонился к закату, а Орион все еще спал. Умаявшиеся вчера гончие тихо лежали в вольерах, равнодушно поглядывая вокруг, а ходьба же людей внизу и громыхание их телег не имели к Лурулу никакого отношения. Он начал чувствовать себя одиноко. Другое дело — лесистые долины, где обитают бурые тролли; там их так много, что никто не чувствует себя одиноким, и все как один сидят смирно и наслаждаются либо красотой Страны Эльфов, либо собственными нечестивыми мыслями. Лишь в редкие моменты, когда зачарованная страна просыпается и выходит из состояния естественного покоя, над полянами разливается их веселый смех. Тролли в волшебной стране были не более одинокими, чем кролики в своей колонии на укосине солнечной луговины. Но в полях Земли находился только один тролль, и было ему грустновато.
Заметив открытую дверцу голубятни, Лурулу заинтересовался. Она располагалась футах в десяти от двери сеновала и футах в шести выше нее. На сеновал вела лестница, прибитая к стене железными скобами, однако между чердаком и голубятней никаких ступенек не сколотили, скорее всего, для того, чтобы этим путем не лазили кошки. Но главное — из распахнутой дверцы голубятни доносились воркующие звуки жизни, которые и привлекли внимание одинокого тролля.
Прыжок от одной двери до другой был для Лурулу парой пустяков, так что он приземлился в голубятне, даже не утратив гримасы своего обычного нахального дружелюбия на лице. Однако испуганные птицы ринулись к своим окошкам в такой панике, что едва не оглушили его хлопаньем крыльев, и в считанные секунды тролль снова остался один как перст.
Оглядев голубятню изнутри, Лурулу сразу же решил, что здесь ему нравится. Больше всего ему пришлись по душе многочисленные следы кипящей здесь жизни: почти целая сотня, полочек-гнезд из сланца и известки, тысячи перьев и острый запах плесени. Старинная простота и спокойствие сонной голубятни показались Лурулу почти родными, а огромные, забитые пылью паутины, затянувшие углы, лишь добавляли ей уюта. Правда, тролль не знал толком, что это такое, так как никогда не видел паутины в Стране Эльфов, однако это не помешало ему по достоинству оценить изящество и мастерство, с которыми она была сплетена.
И действительно; почтенный возраст старой голубятни, затянутые паутиной углы, отставшая штукатурка, обнажавшая красный кирпич стен, подгнившая дранка на потолке и неструганые, рассохшиеся доски пола придавали здешней сонной атмосфере некоторое сходство с вечным покоем Страны Эльфов. Однако и под голубятней, и вокруг нее Лурулу то и дело замечал нарастающую суету земного дня. Даже лучи солнца, попадавшие сюда сквозь круглые вентиляционные отверстия и ложившиеся на обшарпанную стену, чуть заметно двигались.
Снаружи послышалось хлопанье крыльев и цокот коготков по сланцевой черепице крыши — шум возвращающейся голубиной стаи, однако забираться внутрь птицы не спешили. Лурулу, бросив взгляд в один из летков, увидел на расположенной чуть ниже крыше ближайшего сарая большую тень голубятни, по коньку которой носились из стороны в сторону суетливые тени птиц.
Полюбовавшись старым седым лишайником, покрывавшим большую часть нижней крыши, на сером фоне которого очень красиво выделялись аккуратные желтые пятна более молодого лишайника, Лурулу стал прислушиваться. Где-то шесть или семь раз крякнула утка, потом раздались шаги человека, пришедшего в стойло внизу, чтобы вывести лошадь. Сонно тявкнула только что проснувшаяся дворняга, с неистовым криком пронеслись высоко в небе спугнутые кем-то галки, гнездившиеся на башне замка. Проследив за их полетом, Лурулу неожиданно заинтересовался низкими кучевыми облаками, которые быстро плыли над вершинами далеких холмов. Потом его отвлекли крик дикого голубя, скрывавшегося в густых ветвях ближайшего дерева, и голоса нескольких мужчин, которые прошли прямо под голубятней. Некоторое время спустя Лурулу к своему огромному изумлению вдруг заметил то, на что в его прошлый визит на Землю было просто недосуг обратить внимание. Оказывается, здесь даже тени домов двигались, и пока тролль прислушивался и глазел по сторонам, тень голубятни, в которой он сидел, чуть-чуть переместилась по крыше внизу, закрыв своим краем самое большое и красивое пятно молодого желтого лишайника.
Это было поразительно! Постоянное движение и нескончаемые перемены! И Лурулу принялся в волнении сравнивать эту открывшуюся ему потрясающую истину с глубоким и безмятежным покоем своего собственного дома, где мгновения шли гораздо медленнее, чем двигались тени домов на Земле, и не проходили до тех пор, пока все заключенное в них удовольствие не вычерпывалось до дна всеми обитающими в Стране Эльфов существами.
А потом в шелесте и посвисте крыльев стали возвращаться голуби. Они слетали с самых высоких башен замка, где на время укрылись от напугавшего их незнакомого, странного существа, так как чувствовали себя в безопасности под защитой огромной высоты и почтенного возраста зубчатых бастионов. Они присаживались на перекладины летков и, наклонив головы набок, одним глазом смотрели на тролля, а он смотрел на них. Некоторые голуби были чисто белыми, однако у сизых шейка была с радужными переливами, не менее прекрасными, чем краски, что составляли славу и великолепие Страны Эльфов. Лурулу, тихо сидевший в углу под их настороженными взглядами, захотелось завоевать доверие этих разборчивых существ.
Суматошные дети беспокойного эфира и Земли по-прежнему не спешили влететь в голубятню, и тролль попытался успокоить их, прибегнув к такому верному средству, как привычная голубиному племени суетливая беготня, которой — так ему, во всяком случае, показалось — с наслаждением предаются все, кто живет в известных нам полях. Лурулу вдруг высоко подпрыгнул, одним махом взлетев на каменную полочку, потом метнулся к противоположной стене, а оттуда обратно к двери. Но его старания были вознаграждены лишь испуганным хлопаньем крыльев, уносивших своих обладателей подальше от опасности. Только через некоторое время тролль догадался, что голуби предпочитают тишину и покой.
Вскоре снова раздался шорох возвращающихся крыльев, топот маленьких лапок по крыше и скрежет коготков по сланцу, однако и на этот раз птицы не сразу вернулись в голубятню.
Одинокий тролль коротал время, выглядывая из окошек и наблюдая обычаи Земли. На нижней крыше он заметил трясогузку. Он следил за ней, пока она не набегалась и не исчезла. Два воробья слетели на землю, где было рассыпано зерно, их Лурулу тоже не обошел своим вниманием. Все эти птицы были троллю в диковинку, и потому за каждым движением воробьев он следил с таким же интересом, с каким мы наблюдали бы за поведением птицы незнакомого нам вида. А когда воробьи улетели, на пруду снова закрякала утка, и голос ее прозвучал столь многозначительно, что Лурулу потратил целых десять минут, пытаясь расшифровать смысл ее речи, но в конце концов, отвлеченный другими любопытными событиями, бросил это занятие.
В небе пронеслись галки. Их крики звучали почти игриво, и тролль не обратил на них внимания, зато долго прислушиваются к возне голубей, которые так упорно не хотели возвращаться в голубятню. Он не пытался перевести, что они говорят, просто Лурулу нравилась их негромкая, чуть картавая речь. Он думал, что они рассказывают друг другу историю жизни на Земле, и это его тоже вполне устраивало. Слушая негромкие голоса голубей, тролль решил, что Земля, должно быть, существует уже довольно давно.
А за гребнями крыш вставали высокие деревья, еще голые, за исключением вечнозеленых дубов, нескольких лавров, сосен, тисов и плюща, карабкавшегося вверх по стволам. Почки на буках готовы были вот-вот лопнуть, и солнце так весело играло на ветвях и листве, что лавры и плющ буквально сияли в его отраженном свете. Потом откуда-то прилетел ветер и принес с собой дым близкого очага. Лурулу сразу посмотрел в ту сторону и увидел высокую стену, сложенную из серого камня, которая ограждала разнежившийся в лучах весеннего солнца сад, и ранняя бабочка, беспечно порхавшая в чистом солнечном воздухе, вдруг устремилась к нему, а по тропинке в саду медленно прошествовала пара павлинов.