Охотница достала острый кинжал, погладила осторожно его лезвие, начав спуск в ущелье. В ушах стоял гул, ладони вспотели – то ли от страха, а то ли в предвкушении. Ненависть застилала глаза черной пеленой: будто убийство одного дракона могло повернуть время вспять и вернуть Айрин в родной дом, к очагу, рядом с которым вечерами собиралась маленькая семья – родители и две дочери. Эмоции возобладали над осторожностью, она потеряла бдительность, поскользнулась и упала в кратер, оставленный монстром. Охотница ударилась, камень рассек кожу над бровью: кровь змейкой побежала по щеке к подбородку.
Дрейфус пошевелился, переворачиваясь на спину, открывая уязвимую грудную клетку, скрывающую сердце, которое так хотела пронзить охотница. Айрин пробежала последние метры, опасаясь, что чудовищу вернутся силы, и он улетит прочь, оставив ее вновь оплакивать потерянных близких и счастливое детство.
Айрин никогда так близко не видела дрейфусов: ее сознание сохранило воспоминания о них как о клыкастых безобразных монстрах, но темнокожий мужчина был довольно привлекателен. Дракон, напомнила себе Айрин, а не человек.
Охотница кружила вокруг чудовища, стараясь не наступить на его крылья и примеряясь нанести один удар – прямо в сердце. Айрин рукавом стерла кровь и снежинки с лица, чтобы они не застилали глаза, продолжая кружить на снегу, пока не нашла удобную позицию. Оставалось нанести удар, который должен был оборвать жизнь. Сомнений не было, животные больше заслуживали пощады, нежели дрейфус, но их приходилось убивать ради пропитания.
Айрин занесла кинжал, помня истории о том, что кожа монстров защищена магией. Кинжал начал свое движение, рассекая воздух и снег…
Дракон открыл глаза, прожигая охотницу взглядом. Она вздрогнула, она была уверена, что глаза у монстров черны так же, как и их души, но у дрейфуса глаза были цвета ореха. Айрин едва не выронила кинжал: убить разумное чудовище, когда оно не сводит с тебя взгляда – было непросто. Но злость и ненависть взорвались в голове фейерверком картин прошлого, и она по инерции продолжила движение. Кинжал обрушился лавиной или камнепадом на грудь дракона, неся смерть на кончики лезвия...
Гл. 4 Лейли. Одиночество
Гл.4 Лейли. Одиночество
Ракушки под ногами больно впиваются в ступни, раня тонкую кожу. Лучи солнца запутываются в голубых облаках с сизыми прожилками и багровым горизонтом. Волны небрежно накатывают на берег, омывая пески соленными брызгами. Ветер подхватывает пышную юбку и играет ею, как крыльями мотылька. Я запрокидываю голову и смотрю на солнце, в уголках глаз появляются слезы, но я не отвожу взгляда.
- Госпожа.
Голос служанки напоминает мне – я не одна в это утро. В нескольких метрах от берега всхрапывает лошадь: двое охранников следую за мною по пятам. Вот только они не охраняют меня, а скорее сторожат, чтобы я не бежала накануне своей свадьбы.
Голос служанки возвращает меня в действительность: облака теряют свое очарование, а горизонт кажется унылым от тоски, которая, как кинжал пронзает мне сердце.
Последний день моей свободы, последняя ночь, которую я проведу одна, последняя песнь моря, звучащая для меня.
- Ваш брат приказал проследить, чтобы вы вернулись к завтраку.
Невольно морщусь от слова «брат». Мне исполнилось только восемь лет, когда меня забрали из дома, но замок на скале у моря так никогда и не стал мне родным. Он был лишь временным убежищем перед тем будущим, которое мне уготовили, не спрашивая моего согласия.
Стоит мне закрыть глаза, и я могу нарисовать в голове картину своего дома. Он был небольшим, с трехскатной крышей, выкрашенный в синий цвет – цвет глаз моей матери.
Город, в котором я родилась, побережье и рыбацкие деревни – все принадлежало лорду Дрогу. Он был жестоким правителем и сильным магом. Жители боялись его, молча терпели его издевательства и непомерные налоги. Конечно можно было пожаловаться королю, но он был где-то там – далеко, а столичные сановники и проверяющие получали щедрое вознаграждение за свое молчание.
История моей матери была так похожа на судьбы других девушек, красотой невольно обративших на себя внимание лорда Дрога. Люди барона схватили Джут прямо перед дверьми храма и забрали в замок на скале. Через две недели она наскучила лорду и ее выставили за двери замка. Джут пришла в дом своего жениха, но тот отказался принять ее. Родители также не пустили дочь на порог дома, опасаясь, что она бросит тень на репутацию своих сестер.