Феликс на ходу лихорадочно пытался придумать какой-нибудь выход. В своих приключениях они с Готреком встречали великое множество разных чудовищ, но этот огненный дух казался неуязвимым, созданный из чистого колдовства, он, должно быть, мог быть побеждён тоже лишь колдовством. Так и не придумав ничего лучше, Феликс размахнулся и изо всей силы ударил лавовую фигуру мечом.
Ощущение было такое, будто он ударил по скале. Шок от удара вместе с волной жара прошёл по его руке. Кончик лезвия его магического меча раскалился докрасна, а ведь это оружие в своё время выдерживало драконье пламя. Чудовище взмахнуло щитом, Феликса обдало очередной волной раскалённого воздуха, но он успел падая отскочить назад, чтобы избежать соприкосновения с расплавленным камнем. Приземлившись на спину, он сразу же откатился в сторону, уклоняясь от нового удара. Огромный кулак раскалённой лавы ударил в то место, где мгновение до этого был Феликс, капли расплавленного камня полетели в разные стороны. Его плащ уже начал дымиться, и Феликс был рад, что так и не снял свою кольчугу.
Бросив быстрый взгляд по сторонам, Феликс отметил два момента: Катя добралась до самоцвета, а Готрек замахнулся, чтобы нанести сокрушительный удар по спине отвлёкшегося на него чудовища. Мощный удар Готрека расколол огненную фигуру пополам, чудовище сразу же потеряло свою форму, превратившись в большую лужу расплавленного камня.
- Наконец-то Огненное сердце - моё! - воскликнула Катя.
Её усмешка придала лицу какой-то демонический вид, и, уже не в первый раз за время в своих приключениях, Феликс подумал, что они с Готреком только что совершили ужасную ошибку. Катя протянула руку и схватила светящийся самоцвет. Она подняла его в воздух, и земля содрогнулась, а из раскалённых глубин лавового бассейна раздались звуки, больше всего напоминавшие рёв разъярённого дракона.
- Смертные глупцы, что вы наделали!? - взревел огненных дух, снова принимая человекоподобную форму, - вы обрекли себя на гибель, лишь этот камень удерживал гору в спокойствии. Лишь благодаря ему город дожидался возвращения своих хозяев. Теперь же…
Речь огненного духа была прервана на полуслове, когда Катя резко выбросила в его сторону руку и выкрикнула заклинание. Поток ледяного воздуха обдал чудовище, и его тело, остывая, начало темнеть. Готрек воспользовался ситуацией и снова нанёс мощный удар, разбив тело чудовища на тысячу маленьких кусочков осколков, после чего взглянул на девушку.
- Что здесь происходит?
- Благодарю за помощь, Убийца. Из тебя получился лучший союзник, чем из Золотого Зуба, даже до того, как он решил предать меня. Советую тебе бежать отсюда. Ужасные вещи скоро произойдут в этом месте.
- И одна из них произойдёт с тобой, если ты не объяснишь мне, что происходит.
- Этот камень, - Катя посмотрела на самоцвет у себя в руках, - имеет огромную магическую силу. Я уже давно желала заполучить его… ещё до того, как Красная Рука стал моим супругом. Но у него не хватило сил победить огненного стража. А ты справился. Теперь, прощай!
Пока девушка ещё произносила свои последние слова, её силуэт начал мерцать, и прежде чем Феликс с Готреком успели что-либо сделать, она растворилась в воздухе, оставив их в недоумении.
- Колдуны! - прорычал, сплюнув, Готрек.
Феликс озадаченно уставился на то место, где только что стояла Катя. Он был несколько сбит с толку произошедшим, но ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что пора было уносить ноги. Зал сотрясался, из бассейна выплёскивались всё новые и новые порции лавы. Убийца, похоже, тоже был согласен с тем, что надо поспешить.
Пока Феликс бежал по ступеням каменной лестницы, он прокручивал в голове слова огненного духа. На Альбионе эльфийский волшебник Теклис рассказывал ему, что все континенты оплетены древними леями, удерживающими их в устойчивом состоянии. Было очень похоже, что здесь был именно такой случай, и что энергия лей фокусировалась через этот древний самоцвет. Теперь, когда самоцвет пропал, вулканические силы ужасающей мощи оказались, выпущенными на свободу.
Феликс с Готреком, выбежав из подземелья, оказались перед входом в залы древнего дворца, отовсюду раздавались кличи орков и гоблинов. Выслеживавшие их отряд зеленокожие оказались в смертельной ловушке, когда отовсюду начала появляться лава, стремящаяся поглотить всё вокруг. Феликс мельком успел подумать о судьбе других гномов, но тут же решил, что им с Готреком сейчас самое время заботиться о собственных шкурах.
По крикам из ближайшего зала стало ясно, что их заметили. В коридорах перед ними было полным-полно гоблинов и орков, позади - поднималась пузырящаяся лава. Становилось невыносимо жарко. И выбирать между возможностью свариться заживо или сразиться с ордой зеленокожих на самом деле не приходилось. Зеленокожие численно превосходили их в пропорции примерно сто к одному, тем не менее, Готрек с Феликсом не раздумывая бросились прямо на опешивших от такого поступка гоблинов.
Топор Готрека рубил налево и направо, прорубая товарищам дорогу напролом через копья, щиты и зелёные тела, оставляя позади себя кровавый след. Феликс пнул одного гоблина в живот и тут же вонзил меч в горло другого. Он шёл за Убийцей, прикрывая его сзади от каждого зеленокожего, решившего обойти гнома с тыла. За пару минут ожесточённого боя им удалось пробиться в соседний зал. Пол под ногами ходил ходуном, стены тряслись. Начали падать высокие колонны, расположенные вдоль стен зала. За спиной усиливалось оранжевое свечение, предупреждавшее о неумолимом приближении лавы. Феликс понимал, что надо было как можно скорее выбираться отсюда, пока здание не рухнуло им на головы, принеся Убийце бесславную, и главное, не оставив никого, кто мог бы написать ему достойную эпитафию.
Звуки побоища привлекали всё новых и новых зеленокожих, - сбитые с толку и напуганные лавой, они, похоже, с облегчением бросались в бой. В центре зала возвышался постамент, на котором до землетрясений стояла какая-то статуя. Оценив количество орков и гоблинов, напиравших со всех сторон, Феликс пришёл к выводу, что, так или иначе, но конец близок. Он глянул на Убийцу, единственный глаз гнома светился безумной яростью.
- Вперёд, - рыкнул он и бросился в гущу врагов.
Феликс не отставал, они вместе прорывались через орду зеленокожих, рубя и коля всех, кто вставал у них на пути. А вокруг было полным-полно орков и гоблинов, готовых встать на место упавших. Феликсу пришлось отбросить все свои приёмы фехтования и просто наотмашь махать мечом вокруг себя. В данном случае нападение было лучшей и единственной формой защиты. Это работало - они медленно, но верно продирались сквозь гущу врагов.
Тем не менее толпа злобных, крикливо тараторящих тварей, становилась все плотней. С губ и жёлтых клыков во все стороны летели брызги слюны. Гоблины таращили свои похожие на блюдца глаза, в которых отражались яркое свечение лавы. Они тыкали в Феликса своими копьями. Одни ему удавалось отбить мечом, другие отводились в сторону его кольчугой, но некоторые доставали его плоть, оставляя кровоточащие порезы. Феликс сознавал, что рано или поздно кому-то из этих маленьких тварей удастся нанести ему смертельную рану. Но он продолжал драться с прежним ожесточением.
Готрек рубил, кромсал и кроил словно одержимый. Кровь струилась из дюжины небольших ран, но это не могло остановить его. Ужас, который он внушал зеленокожим, был Готреку только на руку. Они замирали перед Убийцей на то самое критическое мгновение, когда лезвие топора отсекало им головы. Некоторые пытались броситься наутёк, но натыкаясь на других зеленокожих, становились лёгкой добычей для топора Готрека.
Убийца двигался сквозь толпу орков и гоблинов, словно тигр - сквозь свору мелких шавок, сокрушая черепа, дробя руки и ноги и ломая позвоночники каждым своим ударом. Каждый взмах его топора нёс смерть врагам гнома, сопровождаясь жутким звуком скотобойни, когда тесак забойщика разрубает приготовленную на убой тушу.
Казалось, что с ним невозможно сражаться, но задние ряды напирали на передние, и вся эта неуправляемая толпа гоблинов продолжала наседать на Убийцу. Когда в центре зала перед Феликсом оказался запримеченный ранее постамент, он без раздумий вспрыгнул на него, через мгновение рядом с ним оказался и Готрек. Стоя плечом к плечу, они оглядели окружавшее их море зелёных морд. Гоблины бесновались и кричали, размахивая копьями и щитами. Феликс видел их длинные носы, огромные глаза и длиннющие зубы. Некоторые были в ошейниках, утыканных шипами, другие были все в пене, словно бешеные псы.