Николай отложил винтовку, обтер руки тряпкой и повернулся ко мне.
— А я-то все думал, когда и чем это закончится… — задумчиво сказал он.
— Ну чем, мы теперь вроде бы знаем. Или как? — поинтересовался я.
— Это да… Я-то хоть и живу… жил в деревне, человек все-таки технический. Скучаю я тут без железок и механики всякой. Ты — вообще насквозь городской, Серега с Алинкой тоже. Нам всем в городе лучше будет. Наверное, — на всякий случай оговорился Николай.
— Я тоже думаю, что лучше. Кстати, мне кажется, что я знаю, и когда мы отсюда съедем.
— И когда же? — Николай аж подобрался. Да, точно, скучает он без машинерии, ох и скучает!
— Осенью. Триамы в город поедут на ярмарку, вот и отвезут нас туда. Оттуда железная дорога в столицу, я помню, на карте видел.
— Хм, скорее всего, так и будет, — согласился Николай, пару секунд подумав. — А насчет добровольности нашей что скажешь?
— Насчет добровольности… Я так думаю, в таких как мы, тут заинтересованы. Сам смотри, — я начал на ходу развивать тему, — сколько мы уже здесь натыкались на то, чего в нашем таком же прошлом не было?
— Это ты про колючку? — вспомнил Николай. Про спираль Бруно мы давно еще говорили, чуть ли не в первый день у Триамов.
— Не только, — я начал припоминать все, что могло быть такими анахронизмами. — Рубахи лесные камуфляжные, например. У нас распятновка в Первую мировую появилась, здесь, хоть и кустарная, но уже есть. А винтовки, с которыми Корнат и Фиарн ходят? — я припас аргумент просто железный.
Две винтовки из имевшихся в хозяйстве были для середины девятнадцатого века просто нереальными. Вроде бы те же самые винчестеры, но с отъемным магазином. С отъемным, мать его, магазином! На двенадцать патронов!
Винтовки эти Корнат купил как раз на весенней ярмарке нынешнего года. В чем, спросите, был смысл платить за них почти двойную по сравнению с обычными ружьями цену? Да вот как раз в том самом магазине. При всей скорострельности винчестеров, очень уж много времени уходило на заполнение патронами расстрелянного подствольного магазина. Собственно, потому у Триамов и было по три ствола на каждого — чтобы не заморачиваться перезарядкой, когда надо стрелять и стрелять. Корнат рассказывал, как они тогда от мерасков отбивались — он с сыновьями и Лоркой бегал по галерее и стрелял, а Таня (это мы так жену его Таани для себя зовем), она как раз тогда младшенькой дочкой беременна была, подбирала брошенные ружья и снаряжала магазины. А с отъемным-то магазином — стреляй, не хочу! Сменить его — дело нескольких секунд. Нет, это из другого времени сюда принесли, и даже не пытайтесь со мной спорить!
Николай и не пытался. Покивав головой, признавая тем самым мою правоту, он сказал:
— Вот интересно, Федор, ты же сам не технарь, а такие вещи знаешь, что мне и в голову не приходили ни разу…
— Так, Николай, я ж историю люблю. И хоть как-то ее знаю. Историю техники в том числе. Мы с тобой сработаемся — я знаю, что делать, ты сообразишь, как.
— А мелкие наши? — мелкими Николай обозвал, ясное дело, супругов Демидовых. — Хотя Алинка-то устроится.
Это он правильно сказал. Если мы с Николаем вполне можем открыть тут мастерскую, то Алинка быстро станет главной имперской модельершей. Во всяком случае, те изменения, что она успела внести в гардероб Триамов, прошли на ура.
Началось с того, что Лорке понравился Алинкин свитер. Уж и так, и сяк она им восхищалась, аж глазки горели. Ну, Алинка и спросила, есть ли в доме спицы. Язык все мы тогда знали еще с пятого на десятое, больше на пальцах объяснялись, но минут через десять Алине дали и спицы, и немаленький моток шерстяной пряжи. Вязание, вообще-то, технология древняя, еще со средних веков известная, но вот свитера, если я правильно помнил, появились где-то к концу все того же девятнадцатого века. До этого вязали чулки, кружева, да хрен его знает, что еще, но не свитера. Может, где-то по окраинам Европы, в какой-нибудь Норвегии, и их вязали тоже, однако широко они распространились куда как позже. Вот и здесь свитеров не знали, вся шерсть уходила на чулки.
Через две недели Лорик вовсю красовалась перед родными в обновках. Свитер ей Алинка связала настоящий — толстый, с воротником, для зимы, еще и добавила к нему шапку. Хозяева новинки заценили, и теперь Алинка вязала на всю семью, да учила этому женскую половину Триамов. Между делом наша подруга внесла несколько усовершенствований и в другие предметы одеяния. Женские передники получили карманы, и теперь хозяйкам не приходилось морочить свои прекрасные головушки, куда отложить и где потом взять какую-нибудь нужную мелочь. Лесные рубахи тоже благодаря Алине обзавелись карманами, но не открытыми, а застегивающимися на клапан с пуговицей. Тоже, казалось бы, ерунда какая-то, а удобно и, стало быть, полезно.