— Да, сильный характер у нее был всегда, — хмуро добавил Алан.
Дальше их дорога продолжилась в молчании. Время уже было вечерним, когда они вернулись в особняк, поэтому оба разошлись по своим комнатам. Алан также продолжал жить в особняке, в одном крыле вместе с Робертом, и другими приближенными людьми мистера Норта.
Алан не мог заснуть, поэтому решил спуститься на кухню, выпить немного бренди, для сна. В футболке и спортивных штанах он бесшумно вышел из комнаты. Зайдя на кухню, он не включил свет. Во всем доме только раздавались его босые шаги по кухонному полу. Охрана бесшумно была на своих постах, а остальные крепко спали. Он посмотрел в окно и увидел, что свет в домике для гостей еще горел, на что он лишь слегка усмехнулся, отпивая бренди.
— Что не спиться? — раздался голос Роберта и одна из ламп над разделочным столом загорелась.
Алан повернулся к нему, немного сощурившись от света. Окинув взглядом ночного друга, его ухмылка стала еще шире.
— Отличный халатик, — дал он оценку внешнему виду Роберта, который был красным в какую-то разноцветную клетку, плотно захлопнутым и туго завязанным на нем.
— Не хами! — как строгая учительница произнес Роберт.
— Я?! Да ты что, никогда, — съязвил Алан, и отвернулся обратно к окну.
— Что, все также пылаешь к ней чувствами? — словно брызнув ядом, произнес Роберт эту фразу, открывая холодильник и доставая молоко.
Алан оставил его вопрос без ответа, допив бренди одним глотком. Ополоснув стакан, он повернулся к Роберту и пошел на выход из кухни, заметив еще одну милую деталь его гардероба.
— Милые плюшевые тапочки. Так по-мужски, — бросил Алан, проходя мимо него. — Не забудь подогреть молочко!
Роберт лишь злостно засопел в ответ.
На следующее утро Алекс заходила в холл особняка, поправляя манжеты своей рубашки, но тут, же остановилась и подняла глаза, осматривая людей бегающих по нему.
— Что здесь происходит? — негромко задала она вопрос.
Люди носили какие-то столы, стулья, подносы, несли в сторону кухню еды.
— Сегодня состоится ужин, — раздался голос мистера Нортона со второго этажа.
Александрия подняла голову и посмотрела на отца, стоящего у перил второго этажа.
— По поводу?
— По поводу твоего возращения домой, — ответил он, спускаясь к ней.
— К чему весь этот фарс, отец? — безразлично спросила Алекс, вернувшись к поправлению манжет, даже не смотря на него.
— Почему фарс? Твоя мать этого очень хочет. Ты отсутствовала очень долго. Я хочу, чтобы люди посмотрели на тебя.
— С каких это пор тебя интересует, что хотят другие? — она подняла на него глаза, закончив приводить себя в порядок. — И да, как мы им меня объявим: Александрия Элизебет Норт или Алекс Мэтьюс?
— Александрия, не усугубляй..
— О, отец, я ничего не усугубляю. Все давно уже усугубилось, — прервала она его и развернувшись ушла на кухню.