Галера медленно и с трудом развернулась, и полоска смешанной с человеческой кровью воды, между двумя судами стала увеличиваться, а египетское, всего лишь с одним бортом гребцов, не могло закрыть течь. Но на борту галеры было почти столько же солдат, сколько и пиратов, дерущихся как дьяволы. «И даже если мы убьём их всех, — со стоном подумала Тоаса, — мы потеряем при этом слишком много своих людей».
Она прыгнула с кормы в проход между скамейками.
— За мной! — крикнула она. — Гоните их в реку!
Египтяне собрались теперь в тесный ряд мечей и щитов под передней палубой. Всюду были раскиданы мёртвые тела, и команда галеры начала с ворчаньем отступать назад.
Высокий командир египтян вращал над головой своим окровавленным клинком.
— Сдавайтесь! — ревел он. — Сдавайтесь на милость фараона или на съедение крокодилов!
Тоаса прошла сквозь ряды своих людей, неуверенно стоявших в проходе между скамейками, вниз, к гребцам.
— Лучники! — скомандовала она. — Стреляйте!
Египетская стрела царапнула её руку, другая угрожающе прожужжала рядом со щекой. Один из её людей упал, сражённый чем-то вонзившимся в грудь. Чтобы корабль встал и загорелся, нужно сделать пробоины в обоих бортах — а эта остающаяся на плаву галера могла ещё как-то подойти им.
— За мной! — снова крикнула Тоаса и двинулась на врага.
Копьё задело её грудь. Она ударила владельца этого копья и почувствовала, как её меч входит в тело. Другой клинок ударил её в руку, она упала на одно колено, глядя из-под шлема. Кровь текла по её лицу.
Рывком освободив свой меч, Тоаса ударила им вверх, в незащищённую ногу противника. Египтянин упал, а Ахмет секирой отрубил ему голову.
Тоаса немного отодвинулась назад и ткнула своим оружием куда-то вперёд, не глядя. Оно попало в оправу щита. Человек схватился за запястье и опустил щит, когда острый металл отрубил его пальцы.
У пирата справа от плеча было копьё. Тоаса подхватила его брошенный меч и снова поднялась.
Удары звенели о её клинок, и она с трудом двигалась в толпе людей.
— Вперёд! — кричал командир египтян. — Очистить корабль!
Его меч плясал как дьявол, ударяя, пронзая, сбивая с ног. Ещё один киприот упал вниз головой ему под ноги. Тоаса скорее почувствовала, чем увидела, как дрогнули её ряды.
— За Миноса! — Она перешагнула через раненого и занялась командиром египтян. — Один из нас…
Бронза столкнулась. Тоаса чувствовала дрожь в металле и через него — своих собственных мускулов. Впереди был щит врага, она видела худое невозмутимое коричневое лицо, сосредоточенное, как у человека, изучающего свою жизнь. На лбу египтянина блестели капли пота.
Тоаса рычала, отбивая удары в шею и ниже живота, работая мечом. Щит египтянина был барьером, за которым облизывался змеиный язык. Шум, лязг и солнечный свет, горящий на западе!
Внезапная идея, которая скорее походила не на мысль, а на акт слепого отчаяния, — Тоаса сделала шаг назад. Неподвижная рука напряжена, пальцы на мече расслабленны. Она взяла в левую руку второй меч. Египетский командир прыгнул вперёд.
Тоаса направила свой меч в правой руке по неуклюжей дуге, которая ударила в щит и оттолкнула его чуть-чуть вбок. Тотчас же ударил и её левый клинок. Удар поразил цель.
Задыхаясь, она увидела, как её враг медленно опускался на палубу, харкая кровью на доски.
Солдат вскрикнул и упал. Рукой, наконец-то справившаяся со смертью, Тоаса ударила его в грудь в доспехах.
— Люди Египта! Смотрите! Смотрите сюда, о воины фараона, взгляните сюда, посмотрите, на это!
Настойчивый крик медленно прорывался сквозь битву, люди поднимали глаза, глядя на корму, пираты и солдаты на мгновение остановились, уставившись на то, что им показывали.
Анхсенамен стояла на верхней палубе. Свет заката был красным, огненно-полосатым в её тёмных развевающихся волосах, и слёзы текли по её лицу. Пепи припал к земле, чёрный и безобразный рядом с ней, одна рука обнимала её тонкую талию, другая размахивала кинжалом. В красном свечении казалось, что течёт кровь.
— Смотрите хорошенько, египтяне, — кричал карлик. — Это госпожа из царского дома, дочь фараона, которую мы украли за выкуп. Мы не причиним ей вреда, но если вы не сложите своё оружие — она умрёт, и её священная кровь будет на вас!
Они стояли неподвижно, рты раскрыты, на уставших лицах — глаза широкие и дикие. Мгновение, которое показалось вечностью, они стояли удивлённые — люди Египта, простые солдаты, которые не знали, что Анхсенамен должны вернуть домой на верную смерть, — люди, которые поняли, что лучше платить за сокровища, чем потерять их из-за разбойников и зла, спустившегося на землю.
Невнятное бормотание прошло по неподвижным рядам, и один за другим они поднимали и бросали свои мечи и копья. Их командир мог бы рассказать им правду, но его труп катался по палубе, а они были всего лишь простыми солдатами.
Тоаса появилась в проходе между скамейками.
— Это правда, — сказала она, — опустите ваше оружие, и мы доставим вас на берег. Мы — разведчики хеттов, которые хотят только использовать царицу в качестве пункта сделки. Её не обидят.
— Нет, они не причинят мне вреда, если вы согласитесь уступить, — сказала Анхсенамен. И с неожиданно величественным тоном в голосе продолжила: — Я приказываю вам!
И египтяне сдались.
Тоаса осмотрела свою команду.
Она потеряла больше людей, чем хотелось бы, но их оставалось достаточно, чтобы управлять кораблём. Её приказы напоминали щелчки: к арестантам — стражу, а остальным — на вёсла. Возможно, был ещё один человек из доверенных Эя на борту повреждённого судна — но пусть он сам об этом позаботится!
Корабль прошёл вниз по течению добрых полмили, развернулся и пошёл опять к другому судну, ударил его в бок посередине. Люди на борту запаниковали, что он утопит их, и поплыли к берегу.
Позади них лодка медленно погружалась в воду. В неглубоком месте пираты сбросили в воду своих пленников, и теперь они были одни на реке.
Несмотря на дюжину ран от стрел, смеясь как мальчишка, Ахмет подскочил к Тоасе, стоящей на палубе.
— Мы побили их! — крикнул он. — О мой капитан, мы побили их!
— А наш корабль?
— Он пострадал, и у него множество пробоин. Но ничего такого, что мы не смогли бы заткнуть, нет даже крена.
Укреплённый тобой нос корабля хорошо показал себя, капитан. Мы без проблем сможем добраться до Кипра. И мы побили их!
— И много раньше, чем какие-нибудь ещё египтяне догонят нас, — сказала Тоаса, — мы будем на море в безопасности.
Она сознавала, что Анхсенамен опять была рядом с ней.
Смеющаяся, плачущая, она прижалась к Тоасе. Та обняла её крепче.
Через какое-то время Тоаса посмотрела через её плечо и увидела внизу ликующее лицо Пепи.
— Ну, — сказала она, — твой ум оказался не слишком болен от качки, чтобы спасти нас. И Минос — всё ещё морской бог.
— Но ты не бык, моя госпожа, — ответил карлик. — Ты была не чёрной и не неуклюжей, ты поражала их умением. Красивое, ох, какое это было прелестное зрелище!
— Когда мы вернёмся на Кипр, — задумчиво сказала Тоаса, — я начну строить корабли, которые действительно смогут сделать такую работу. Бронзовый нос корабля — да, моя маленькая, ты будешь ещё царицей Людей Моря!
— Не бык, — повторил Пепи. — Баран, с круглыми рогами, бодающийся баран. Хи-хи! Да, моя госпожа, можно сказать, что ты забодала их!
Они снова начали грести на север и в темноте мимо Мемфиса вышли в дельту Нила. Рассвет показал им море и поднимающееся из восточных вод солнце — дневного бога, яркого и любящего Атона.