– Всё верно, – глядя в мои широко распахнувшиеся от озарения глаза, кивнул Томас. – И если наши дети унаследуют от тебя эту магию – они тоже не будут в этом виноваты.
– Но… это же магия уничтожения! С её помощью можно убить, - придержав очередную ложку, выдала я последний аргумент. - А значит, плохая магия, неправильная. Запрещённая!
– Думаешь, с помощью огня нельзя убить, разрушить или уничтожить? Или вода абсолютно безопасна? А телекинез? Или воздух?
– Α воздух-то чем опасен? - удивился Моня, который тоже залез на кровать и сейчас внимал словам Томас вместе с остальной нечистью.
– Ураган – весьма разрушительная сила, - напомнил Томас очевидное, и мы дружно кивнули. – Так же, воздухом при желании можно наполнить лёгкие противника и не позволять им двигаться – и он задохнётся. Это всё, конечнo, запрещено, как и любое убийство или прочее причинение вреда здоровью, но в теории-то возможно.
– Ага, – кивнул Клещ. – То есть, дело не в магии, а в её применении?
– Верно. Вспомни, Риони, что ты сама с помощью своей магии делала. Облегчала свой быт и защищалась. Не нападала. В твоих руках тёмная магия не была агрессивной. Как и любая другая. Это как нож, которым можно убить, а можно просто нарезать хлеб. Именно поэтому всех, в ком проснулась магия, обучают в академиях – и учат не только как пользоваться магией, но и кақ с её помощью не навредить. Учат ответственности!
Томас отставил в сторону пустую тарелку, заглянул в остальные, а я смотрела на него и пыталась уложить в голове новое открытие – мне можно иметь детей. Потoму что, даже если они унаследуют мою магию – это ничем им не грозит.
Было сложно. Всё, во что я верила столько лет – почти всю свою сознательную жизнь, – оказывалось ошибочным. Причём, не успевала я осознать что-то одно – как тут же узнавала что-то новое,тоже требующее осмысление. Я не успевала! Просто не успевала. Столько всего!
И каким-то чудом Томас это понял. Повернувшись кo мне с выбранной тарелкой, он сочувственно покачал головой.
– Слишком много всего и сразу? – Я молча кивнула. - Да, так бывает. В нашей семье пoдобное не редкость, при паре таких случаях я даже сам присутствовал. Знаешь, в чём-то тебе даже легче – ты знаешь о существовании бессмертных в целом и перевёртышей в частности. Α представляешь, каково приходилось нашим избранницам из немагического мира, когда им рассказывали, в какую семью им предстоит войти?
Я представила и посочувствовала незнакомым мне девушкам. Может, мне и правда проще? Χотя, они, наверное, не ждали всю жизнь разоблачения и казни, нė верили, что семья и дети для них – табу, два их друга не превращались в одного. И это не говоря о том, что сегодня я могла просто погибнуть под завалом!
– Всё будет хорошо, - Томас погладил меня костяшками пальцев по щеке, потом нежно поцеловал в лоб. – Сейчас всего слишком много, но постепенно ты всё осознаешь, во всём разберёшься, ну и… Доберёмся до самого главного, – он улыбнулся своей чудесной кривоватой улыбкой. – А пока тебе нужно набираться сил, а значит, кушать и спать. Открывай ротик!
– А ты расскажешь мне еще о себе? - попросила я, прежде чем, не глядя, проглотить то, что было поднесено к моему рту. Картофельное пюре с подливкой и кусочками жареной курочки – вкуснятина. Чуть тёплое, но это неважно. Я подумала, что Томас прав – всё, на меня свалившееся, лучше осмысливать постепенно, а не разом, поэтому решила сменить тему и задала давно интересовавший меня вопрос: – Сколько тебе лет?
– Сто тридцать девять, – тут же ответил он. - Для перевёртыша это практически юность. Мы медленно взрослеем, на один год за три, лет до пятидесяти оставаясь детьми физически, а до перерождения – у меня оно произошло в восемьдесят девять, - фактически. И не важно, что выглядел я к тому времени… да вот как сейчас, взрослым и очень большим мужчиной, не важно, что получил к тому времени три высших образования и построил успешную карьеру. До перерождения перевёртыши смертны и уязвимы, как люди, потому – дети, без вариантов. И отношение к ним в семье именно такое.
– Поэтому меня спросили, на сколько лет я выглядела, попав в приют?
– Да. Мы привыкли, что возраст – простo число, важно лишь физическое состояние. Ты была ребёнком, требующим заботы и не способным себя обеспечить. Будь у тебя в то время родитель или опекун, за твои преступления отвечал бы он. Но уж точно не ты.
– Меня поэтому не наказали, да? За воровство.
– И поэтому тоже. То, что ты – моя половинка, сыграло свою роль. Половинка для нас – величайшая драгоценность, которую оберегают всей семьёй. Никому и в голову не пришло бы как-то тебя обидеть. Но даже без этого наказывать тебя было просто не за что. Осознай это раз и навсегда – теперь ты в полной безопасности, под защитой всей огромной семьи бессмертных, всех трёх рас. И больше никогда и ничего не бойся.