Надя кивнула и развязала тесемки на свертке. Чего там только не было! Книжки, пазлы, карандаши, пенал с фломастерами и ручками. И все было так красиво упаковано! Долго Надя рассматривала свои новые сокровища.
— Как много подарков, — сказала она. — И все замечательные!
— Наверное, он хотел порадовать тебя.
— А я…
Надя молча смотрела прямо перед собой. Наконец, низко опустив голову, прошептала:
— Я не знала, что он на самом деле мой дедушка.
Матвей вернулся домой в приподнятом настроении.
— Ну и ну! Принцесса, у тебя что, есть тайный поклонник? — спросил он, увидев букет.
— Его прислал Михаил Васильевич, — ответила Жанна.
— Значит, его зовут Михаил Васильевич, — улыбнулся он.
— А Наде он прислал подарки. Кажется, он вовсе никуда не уехал. На, прочти.
Матвей прочел приглашение.
— Пожалуй, не стоит отказываться. Но это будет в пятницу. А сегодня мне дадут что-нибудь поесть, а? И почему Надя меня не встречает?
— Она наверху. Сходи к ней. А пока я накрою на стол.
— Какие замечательные подарки! — доносился из детской голос Матвея. — Ого, да ты уже и рисунок новыми фломастерами нарисовала!
— У меня еще не очень получается.
— А мне нравится. Может, подаришь его дедушке на день рождения?
— Думаешь, ему тоже понравится?
— Без вопросов!
«Матвей надеется, что Михаил Васильевич заберет Надю, — думала Жанна, — как же так, ведь он обещал мне! И как легко все передумал!»
После ужина Жанна недолго сидела с Надей. С решительным видом подошла она к Матвею, который только что включил телевизор и смотрел новости.
— Тебя это не тревожит, Матвей? — спросила она.
— Что?
— Что Михаил Васильевич напоминает о себе.
— А что здесь такого? Он очень милый старикан. Давай лучше подумаем, что подарить ему на день рождения.
— Ты удивляешь меня! И я думаю, будет лучше, если мы с Надей поедем в этот день в Москву, к родителям.
— Гм! Боюсь, ты их не застанешь. Бьюсь об заклад, им тоже пришло приглашение на этот самый день рожденья. И что-то подсказывает мне, что они на него приедут.
— Ты так странно говоришь, и вообще ты странный сегодня! Мы обсуждаем серьезную проблему, а ты как будто смеешься надо мной!
— Что за серьезная проблема, Жанна? Нас пригласили на семейный праздник, на семидесятилетие дедушки.
— Ты уже считаешь его членом семьи? — изумилась Жанна.
— А разве это не так? Мы должны признать, что он единственный кровный родственник Нади. Плоть от плоти.
— Но этот родственник знать ничего не хотел о Надиной матери! И не хотел слышать своего сына. И они даже не сообщили Ане, что Матвей умер! Ты разве забыл? Ведь я говорила тебе про письмо.
— Я думаю, на этом дне рождения он скажет нам кое-что важное.
— Ты что-то знаешь и молчишь!
— Ну ладно! Я действительно знаю, что Михаил Васильевич не уезжал из города. Хотя скоро уедет, — нехотя сказал Матвей.
— Ты видел его? Ты говорил с ним?
— Жанна, ты слышишь, опять захватили самолет! Смотри, показывают террористов, — не очень удачно попытался замять разговор супруг. Но, увидев, что Жанна не собирается отступать, сказал:
— Хорошо-хорошо! Только не кипятись. Скоро должно случиться нечто, и это окончательно все решит. Человек потерял сына, и он мучит себя мыслями, почему так мало знал о нем. Спрашивает себя, как же так вышло, что он даже не знал о существовании женщины, которую любил сын. Ничего не знал о существовании внучки. Он уже стар, и ему осталось прожить мало лет. Может, он имеет право еще на один шанс?
— Что ты знаешь о нем, Матвей? — после долгого молчания спросила Жанна.
— Теперь — многое. Скоро и ты узнаешь, каков на самом деле этот Михаил Васильевич. А ведь он имел полное право забрать у нас Надю. Закон на его стороне. И у нас не осталось бы ни малейшей возможности предпринять что-то против. Но он этого не сделал. Он посылает тебе цветы, а Наде — подарки. Он боится, наверняка боится, что вы выбросите все это за дверь, даже не взглянув. И, наверное, он боится, что ему придется справлять свой день рождения в одиночестве за празднично накрытым столом. Хотя нет — обязательно придут Рукавишниковы. И твои родители. Но ты только подумай, весело ли будет ему, если не придут те, кого он больше всего хотел бы увидеть.
Среди ночи Надя проснулась. Ей почудилось, что кто-то позвал ее по имени, но вокруг было тихо. Она не могла больше заснуть, и к ней пришли тревожные мысли.
«У меня есть Жанна и Матвей, — думала она, — Георгий Владимирович и Вера Сергеевна. Но у меня нет папы и мамы, как у Милы, как у Артема и близнецов, как у всех остальных детей».