— Нет, только ткани, — вздохнул врач. — Сотрясения нет, мозг не пострадал. От удара, в смысле. Наркотики нанесли куда больший вред, чем физический удар.
— И где же ты нашел мою дочь? — прорычал Михаил Капулов, устремив на Романа горящий ненавистью взгляд. — Мы прочесали весь лес, постоянно находили следы Юли, но тут заявился ты и…
— Вы даже не заглянули в северную часть леса, — в той же агрессивной манере отозвался Роман. — Так вы искали дочь?! Похититель водил вас за нос как идиотов! Оставлял ложные следы, а вы даже не заподозрили подвох. Не удивлюсь, если похититель находился среди вас!
— Неужели Манкулову ничего не будет за то, что он сбежала из-под стражи?! — сверкнул единственным рабочим глазом Тимур.
— С такими друзьями, как у него, ему ничего не будет даже за похищение моей дочери! — начал выходить из себя Капулов.
— Что?! — оскорбился Манкулов. — Я спас твоего ребенка!
— А не убить ли нам его прямо сейчас? — подал голос старший сын Капулова. Роман осекся. Он один в окружении четырех самцов, ненавидящих его и подозревающих в преступлении. Четверо мужчин оскалились, вперив в него злобные взгляды. Сразу видно — готовятся к нападению, прикидывают слабые места. Будто стая шакалов, они начали надвигаться на него, пытаясь оттеснить к дальней стене.
Нельзя сказать, что Манкулов испугался их, скорее быстро просчитал в голове последствия. Он справится с этой четверкой, в этом не может быть сомнений. Придется постараться, но всех, кроме альфы, он уложит на лопатки минут за пять. Самого Капулова, если не удастся одолеть быстро, легко можно будет вышвырнуть в окно. Отличный способ нейтрализации врага. Нужно запомнить.
— Убийство того, кто спас твою дочь — тягчайшее преступление, — мрачно усмехнулся Манкулов. — Это сродни отцеубийству. От вашего клана отрекутся все стаи, а непосредственных участников убийства казнят Высшие.
— Я знаю, что это сделал ты! — прошипел Михаил. Похоже, ненависть застилает ему глаза и мешает увидеть реальность. Роман поймал себя на мысли, что совсем не злится на старого врага. Нет в его душе злости к нему за эти слова и обвинения, как он ни пытается ее вызвать. Есть только жалость к отцу, который чуть не потерял единственную дочь. — Ты общался с ней последним! Только у тебя был мотив! Тебя схватили, но ты сбежал, гад, едва не убив охрану! Я искал ее на юге, зная, что ты намеренно пытался увести нас на север, чтобы затруднить поиски! Что, паскуда, решил отвести от себя подозрения и вернуть ее?! — Капулов ближе всех подошел к Роману. — Даже не думай, что тебе это сойдет с рук! Ты можешь обвести вокруг пальцев Высших, втереться в доверие, но меня ты не проведешь! Я отомщу тебе за свою дочь! — альфа уже выпустил когти и начал трансформацию, когда палату наполнил тихий стон. Юлин стон.
— Папа… — прошептала она, приоткрыв веки на пару миллиметров. Тихий, тоненький голос прорезал пространство и рассыпал в пыль накалившуюся обстановку. Капуловы, готовившиеся напасть на Романа всем скопом, вдруг замерли на месте.
— Я здесь, Юля, — Капулов мгновенно позабыл о присутствии Романа и буквально упал к кровати дочери, опустившись рядом с ней на колени. — Ты как?
— Спать хочется, — слабо промяукала девушка. Роман стоял и боялся сдвинуться с места. Не верилось, что он слышит ее голос, видит Юлю, пришедшую в себя. Он нашел ее едва живую, но медики, кажется, и вправду способны творить чудеса.
— Поспи, моя снежинка, — Манкулов даже представить себе не мог, что голос Михаила может звучать настолько нежно. — Поспи…
— Папа? — не открывая глаз, спросила Юля.
— Что, моя радость?
— А где Роман? — спросила девушка как что-то само собой разумеющееся, но в комнате повисла напряженная, тягучая тишина.
— Это не важно, — ответил Михаил после паузы. Нежности в голосе поубавилось, но он говорил с дочерью все также тихо. — Важно, что ты в безопасности. Больше никто не причинит тебе зла, обещаю.
— Я так хочу спать, — прошептала она, закрывая глаза.
— Поспи, моя девочка, поспи…
— Папа, а с Романом все хорошо? — спросила Юля на грани сна. Казалось, она уже отошла в мир сновидений, но в последний момент вынырнула из него, чтобы задать волнующий ее вопрос.
На этот вопрос Михаил не ответил. Не смог выдавить из себя даже два хороших слова о Романе. Сжал руку дочери и дождался, пока та окончательно отойдет ко сну.
— Я точно убью тебя, — прошипел Тимур, не сводя взбешенного взгляда с двоюродной сестры. — Ты…что ты ей наговорил?!
— Всего лишь пообещал, что со мной никто не будет принуждать ее менять свою жизнь так, как она того не хочет, — мрачно хмыкнул Манкулов. — Помню, на балу ты что-то кричал про честь, — вспомнил он. — Если у тебя она имеется хотя бы в зачаточном состоянии, то вызови меня на честный поединок. Я с радостью перегрызу тебе глотку.